Бесплатная горничная и повариха моя беременность никого не интересует
В небольшом деревушке недалеко от Лиона, где утренний туман обвивает старые дома, как призраки, моя жизнь в 27 лет превратилась в бесконечный сервис для чужих капризов. Меня зовут Эло́ди, я замужем за Тео, и через несколько месяцев у нас будет ребенок. Но мой хрупкий мир будущей мамы раздавлен тяжестью бабушки и её семьи, для которых я лишь прислуга без зарплаты. Мы живём в трёхкомнатной квартире, принадлежащей бабушке Тео, и это стало моим проклятием.
**Любовь, попавшая в ловушку**
Когда я встретила Тео, мне было 23 года. Он был внимателен, с мягкой улыбкой и мечтами завести семью. Через год мы поженились, и я была на седьмом небе. Его бабушка, Жанна-Мари, предложила нам поселиться в её просторной квартире, пока мы не обустроимся. Я согласилась, полагая, что это временно, что мы построим свою жизнь. Вместо дома я нашла тюрьму, где моя роль подметать, готовить и молчать.
Квартира большая, но в ней душно от присутствия. Жанна-Мари живёт с нами, а её дочь, тётя Тео Клодин, почти каждый день приходит с двумя детьми. Они считают это место своим, а меня мебелью. Сразу бабушка ясно дала понять: «Элоди, ты ещё молода, поэтому держи дом в порядке». Я надеялась заслужить их привязанность, но их равнодушие и требования только растут.
**Работа в стенах**
Мой день бесконечный цикл уборки и готовки. Утром я мою полы, потому что Жанна-Мари не выносит пыли. Затем готовлю завтрак для всех: овсянку для неё, яйца для Тео, а когда приходит Клодин, добавляю блинчики или тосты. После полудня я очищаю овощи, варю рагу или бычий бургуин, ведь «гости голодны». Вечером мытьё посуды и новые приказы: «Элоди, очисти картошку на завтра». Моя беременность, тошнота, тяжёлые ноги никому не важны.
Жанна-Мари командует, как генерал: «Суп пересолил», «Шторы неправильно поглажены». Клодин добавляет: «Элоди, займись моими детьми, я завалена делами». Их шумные, разбросанные игрушки пачкают диваны, и я убираю, потому что «это семья». Тео, вместо поддержки, шепчет: «Мама, не спорь с бабушкой, она уже старушка». Его слова предательство. Я чувствую себя в цепях в доме, который никогда не станет моим.
**Беременность под ударами**
Сейчас я на шестом месяце, и состояние моё не просто метафора. Тошнота гложет, спина ноет, усталость ломает. Но бабушка судит: «В моё время рожали в поле и работали до последнего». Клодин ухмыляется: «Элоди, не драматизируй, беременность не болезнь». Их холодность убивает меня. Я дрожу за ребёнка стресс, бессонные ночи, бесконечный труд оставляют следы. Вчера я чуть не упала, таща ведро с водой, и никто даже не моргнул.
Я пыталась поговорить с Тео. Слёзы в глазах, я умоляла: «Я больше не могу, я беременна, всё слишком тяжело». Он обнял меня, но ответил: «Бабушка нас принимает, сделай усилие». Усилие? До скольки? Я отказываюсь, чтобы мой ребёнок появился в месте, где мать лишь прислуга. Я хочу спокойствия, нежности, а получаю только упрёки и грязную посуду.
**Капля, переполняющая сосуд**
Вчера Жанна-Мари грохнула: «Элоди, будь благодарна, что живёшь здесь. Работай, иначе выгоню». Клодин добавила: «Невестка должна быть полезной, а не жаловаться». Я стояла, сжимая тряпку, чувствуя, как внутри чтото разламывается. Мой ребёнок, моё здоровье, моя жизнь всё кажется незначительным. Тео, как обычно, молчал, и это было хуже, чем удар. Я отказываюсь быть их всеразносимой домохозяйкой, их молчаливой тенью.
Я приняла решение: уйти. Открою счёт, сниму студию, пусть даже крутую комнату. Не хочу рожать в этом аду. Подруга Лея шепчет: «Бери Тео и убегай, пока не слишком поздно». Но что, если он выберет бабушку? Если останусь одна с ребёнком? Страх парализует, но я знаю одно: я не выживу ещё несколько месяцев в этом рабстве.
**Крик отчаяния**
Это мой зов о праве существовать. Жанна-Мари, Клодин и их бесконечные требования разрушают меня. Тео, которого я всё ещё люблю, стал соучастником, и это разрывает меня. Моё дитя заслуживает маму, которая улыбается, а не плачет у раковины. В 27 лет я хочу жить, а не выживать. Уход будет тяжёлым, но я сделаю его ради себя и моего малыша.
Я не знаю, как убедить Тео, где найти силы уйти. Но я точно знаю: я не останусь в этом доме, где моя беременность считается помехой. Пусть Жанна-Мари сохраняет свою квартиру, а Клодин найдёт другую служанку. Я Элоди, и я выберу свободу, даже если это разорвет моё сердце.