Иоланда, у меня совсем нет денег! Вчера я отдала последнюю сумму Натинье! Ты ведь знаешь, что у неё два ребёнка! разрываясь от слёз, дона Амелия Силва бросила трубку.
Слова, которые ей только что произнесла дочь, прозвучали как ножи, и она не хотела их вспоминать.
Зачем всё так? Я растила троих детей с моим Антонио, отдала им всё, что могла! Все получили высшее образование, каждый нашёл хорошую работу. А теперь, в старости, я не получаю ни мира, ни поддержки.
Антонио, милый, почему ты так рано ушёл? С тобой всё было проще! думала она, обращаясь к покойному супругу.
Сердце сжалось, рука сама потянулась к таблеткам: Осталось однадве. Если станет хуже, я не смогу сама помочь себе. Нужно срочно в аптеку.
Она попыталась встать, но ноги подкашивались, и она упала обратно в кресло. Голова вращалась, как вертёлка.
Не важно, таблетка подействует, всё пройдёт.
Но время шло, а облегчения не наступало.
Дона Амелия набрала номер младшей дочери:
Натинька почти не успела сказать, как услышала резкий ответ:
Мама, сейчас на встрече, позвоню позже!
Позвонил сын:
Папа, плохо себя чувствую. Таблетки закончились. Принесёшь после работы?
Мама, я не врач, и ты тоже не врач! Вызывай скорую, не жди!
Дона Амелия глубоко вздохнула. Верно, он прав. Если за полчаса не станет лучше, позвоню 112.
Она откинулась в кресле, закрыла глаза и начала считать до ста, пытаясь успокоить сердце.
Внезапно раздался далёкий звук. Что? Ах да, телефон!
Я слышу? ответила она слабым голосом.
Амелия, привет! Это Педро! Ты в порядке? Я услышал, как у тебя сжалось грудное, мне нужна была твоя речь.
Педро, мне плохо
Уже еду! Откроешь дверь?
Педро, она уже давно не запирается
Телефон выскользнул из её рук. Сил нет, чтобы поймать его.
Пусть лежит, подумала она.
В её сознании, как в кино, всплывали кадры юности: она наивная студентка первого курса экономического факультета, а позади два военных кадета в мундировах, почемуто держащие яркие шары.
Смешно, тогда подумала она, взрослые с детьми.
Ах да, День Свободы! Парад, праздник на улицах! Она стояла посередине, между Педро и Антонио, шары летали вокруг.
Выбрала Антонио. Может, потому что он был более открытым, а Педро застенчивым и замкнутым.
Позже их пути разошлись: она и Антонио переехали в пригороды Лиссабона, а Педро отправился в Анголу.
Спустя десятки лет они вновь встретились, уже на пенсии, в родном городе. Педро никогда не женился и детей не имел.
Когда его спрашивали, почему, он лишь улыбался:
Любовь меня не обнимала, наверное, стоило стать футболистом!
Раздались смутные голоса. Дона Амелия с трудом открыла глаза.
Педро
Рядом стоял врач скорой помощи.
Всё будет хорошо. Это ваш муж?
Да, да!
Врач отдал указания. Педро сидел, держал Амелию за руку, пока она не смогла вдохнуть полной грудью.
Спасибо, Педро Уже лучше.
Прекрасно! Попейте чай с лимоном
Педро не отходил от неё. Готовил, ухаживал, а когда она поправилась, отказывался оставлять её одну.
Знаешь, Амелия, я всегда любил тебя. Поэтому и не женился.
Педро, Педро Антонио и я прожили счастливо. Он меня любил. Ты ничего не говорил. Как ты мог знать? Но сейчас это не важно. Прошлое не вернуть.
Амелия, будем наслаждаться тем, что осталось, счастливо, вместе! Время, которое даст нам Бог, будет нашим!
Она приложила голову к его плечу, сплела пальцы: Пойдём. И рассмеялась лёгким, светлым смехом.
Через неделю дочь наконец позвонила.
Мама, ты ведь звонила? Не смогла ответить, потом забыла
Ах, это Прошло. Но раз ты спросила, хочу сказать: я замужем!
Наступила тишина. Единственное, что слышалось, сухой вдох дочери, в поисках слов.
Мама, ты сумасшедшая? Тебе уже в могилу, а ты собираешься выйти замуж?! Кто счастливчик?
Амелия сжала плечи, слёзы жжут, но голос остаётся твёрдым:
Это обо мне.
Она повесила трубку и обернулась к Педро: Они уже здесь. Приготовься к борьбе.
Мы победим, весело ответил он. Где есть любовь, ничего не теряется!
С наступлением ночи к ним подошли трое: Руи, Иоланда и Натинья.
Мама, представь нам своего героя! подзадорил Руи.
Зачем? Мы его уже знаем, сказал Педро, входя в комнату. Я люблю Амелию с юности. Увидев её в таком виде, понял, что не могу её потерять. Предложил ей руку и сердце, и она согласилась.
Слышишь, клоун? Какой такой старый романтик! крикнула Иоланда.
С какой же? приподнял бровь Педро. Нам чуть за семьдесят, а впереди ещё жизнь. И ваша мама всё та же красавица!
Ага, значит, ты хочешь её квартиру, да? бросила Натинья, как адвокат.
Дети, ради Бога, что с квартирой? У всех свои дома!
Всё равно, это часть наследства! настойчиво сказала Натинья.
Спокойно, я ничего не хочу! У меня где отдохнуть есть, скрещивая руки, ответил Педро. Но перестаньте оскорблять свою мать!
Кто ты, старый шут? ворвался Руи, как бойкий петух.
Педро не отступил. Он встал прямо, посмотрел в глаза:
Я её муж, захотите вы того или нет.
Мы же её дети! крикнула Иоланда.
Так! А завтра посадим её в дом престарелых или в психушку! сплюнула Натинья.
Никак нет! Идём, Амелия.
Они, держась за руки, ушли, не оглядываясь. Мир им был безразличен. Они были счастливы и свободны. Единственная уличная лампа освещала их путь.
Дети стояли, глядя, поражённые. Как возможна такая любовь в семидесятый год?
