Мне шестьдесят, и я живу в Нижнем Новгорде. Никогда бы не подумала, что после двадцати лет тихой, почти безмолвной пустоты прошлое вернётся в мою жизнь так холодно, так цинично, будто бы проснувшись в чужом сне. И самое болезненное инициатор этого возвращения оказался мой собственный сын.
Когда мне было двадцать пять, я была безумно влюблена. Михаил высокий, обаятельный, полон жизни казался воплощением мечты. Мы быстро поженились, а через год родился наш сын Фёдор. Первые годы казались сказкой: маленькая однокомнатная квартира, совместные планы, уютные вечера. Я работала учительницей, он инженером. Казалось, ничто не сможет разрушить наше счастье.
Но со временем Михаил стал другим. Он всё чаще возвращался домой ночью, говорил правду врет, отдалялся. Я пыталась не обращать внимания на шепот соседей, на странный аромат чужих духов, но однажды всё стало ясно: он изменял мне. И не один раз. Друзья, соседи, даже родители знали об этом. Я держалась, надеясь, что он поймёт, что делает ошибку. Однажды ночью я проснулась и поняла, что он уже не вернётся. Я собрала вещи, взяла пятилетнего Фёдора за руку и пошла к маме. Михаил даже не попытался нас удержать. Через месяц он уехал «по работе» за границу, вскоре нашёл другую и, словно вычеркнул нас из своей жизни, перестал писать и звонить. Я осталась одна. Мама умерла, потом папа. Мы с Фёдором пережили всё: школу, хобби, болезни, радости, выпускные экзамены. Я работала в три смены, чтобы у него ничего не не хватало. Личной жизни у меня не было на неё не хватало времени. Он был для меня всем.
Когда Фёдор поступил в СанктПетербургский университет, я поддерживала его, насколько могла: отправляла посылки, копил деньги, подбадривала. Но купить ему квартиру я не могла рубли не росли. Он никогда не жаловался, говорил, что справится сам. Я гордилась им.
Однажды он пришёл с новостью: решил жениться. Радость быстро сменилась тревогой он выглядел нервным, уклонялся от моего взгляда. Затем вырвался крик:
Мам мне нужна твоя помощь. Это про папу.
Я замерла. Он сказал, что недавно вновь связался с Михаилом. Отец вернулся в Россию и предложил Фёдору ключи от двухкомнатной квартиры, унаследованной от бабушки. Но при одном условии я должна снова выйти замуж и позволить ему жить в моей квартире.
Дыхание остановилось. Я посмотрела на сына, не веря, что он всерьёз. Он продолжал:
Ты ведь одна У тебя нет никого. Почему бы не попробовать снова? Ради меня, ради твоей будущей семьи. Папа изменился
Я молча пошла на кухню. Чайник шипел, руки дрожали, всё размазывалось в туман. Двадцать лет я держала всё в одиночестве. Двадцать лет он ни разу не спросил, как у нас дела. А теперь он возвращается с «предложением».
Вернувшись в гостиную, я тихо сказала:
Нет. Я не согласна.
Фёдор вспылил, закричал, обвинил меня в эгоизме, в том, что я лишила его отца, в том, что я сейчас снова разрушу его жизнь. Я молчала, потому что каждое его слово резало в самое сердце. Он не знал, как я ночами не могла спать от усталости, как продавала обручальное кольцо, чтобы купить ему тёплую куртку, как отказывала себе в еде, чтобы он мог есть мясо.
Я не чувствую себя одинокой. Моя жизнь тяжёлая, но честная. У меня есть работа, книги, огород, подруги. Мне не нужен человек, который когдато предал меня, а теперь вернулся не из любви, а из удобства.
Сын ушёл, не попрощавшись. С тех пор он не звонит. Я знаю, он ранен, я его понимаю. Он хочет лучшего, как когдато хотел для меня. Но я не могу продать своё достоинство за несколько квадратных метров. Цена слишком высока.
Пусть он когданибудь поймёт, пусть сразу же не важно. Я подожду, потому что люблю его истинной любовью без условий, без квартиры, без «если». Я родила и вырастила его из любви, и не позволю, чтобы любовь превратилась в товар.
А Михаил пусть останется в прошлом, туда, где ему и место.
