Įdomybės

Изменение сюжета на русский культурный контекст не требуется, поскольку исходный рассказ уже хорошо вписывается

Раиса Васильевна вытерла влажные ладони о фартук, кряхтя от прострелов в пояснице, и заковыляла к входной двери.

— Ну вот, опять гримасничаешь! — раздражённо бросила Галина Сергеевна. — Хоть бы спасибо сказала!

— Чего на морозе торчишь? — спросила Валентина Петровна, ёжась от колючего ветра. Девушка подняла заплаканные глаза.

— Сестре помочь не желаешь? Ей и так тяжко после развода, — упрекнула мать. Сестры сидели за обеденным

– Ты шутишь? – взорвался Никита, – как вообще возможно? Тебе двадцать один! Почему молчала?

Светлана взглянула на фотографию в резной рамке и грустно улыбнулась. Два года минуло с тех пор, как

“Мы развелись месяц назад. Ты совсем память потерял?” — Дмитрий, ты не забыл, что сегодня

Светлана Ивановна обернулась, всматриваясь в незнакомое лицо женщины, будто пытаясь извлечь воспоминание