**Поводок разногласий**
“Иван, вставай, выгуливай Барсика, я же не робот!” — Сергей Петров хлопнул ладонью по кухонному столу, отчего запрыгали чашки с недопитым чаем. Кухня пахла подгоревшими блинами, свежезаваренным чаем и лёгким ароматом собачьей шерсти. За окном апрельское солнце заливало двор хрущёвки, где ребятня уже гоняла мяч. Барсик, лохматый дворняга с потрёпанным медведем в зубах, сидел у двери, печально уставившись на поводок, висевший на гвоздике. Его грустные глаза словно говорили: “Ну когда же?”, но семья была занята перепалкой.
Иван, пятнадцатилетний сын, уткнулся в телефон, где гремела стрелялка с визгом тормозов. Беспроводные наушники болтались на шее, а чёрная толстовка с надписью “Киберспорт — это жизнь” была усыпана крошками от вчерашних сухариков.
“Пап, я вчера гулял!” — буркнул он, не отрываясь от экрана. — Пусть Таня идёт, она вечно отмазывается!”
Таня, девятнадцатилетняя студентка, корпела над ноутбуком, заваленным конспектами. Тёмные волосы были собраны в небрежный хвост, а под глазами синели тени от бессонной ночи перед экзаменом по истории. На ней красовалась растянутая футболка с надписью “МГУ — терпим”.
“Я?” — фыркнула она. — “Вань, это ты Барсика упросил оставить, вот и таскай его! У меня завтра зачёт, мне не до собачьих прогулок!”
Ольга, их мать, влетела на кухню, вытирая руки о фартук с вышитыми подсолнухами. Русые волосы растрепались после уборки, а голос дрожал от усталости.
“Хватит орать!” — рявкнула она, швыряя на плиту сковороду с шипящим маслом. — “Сергей, ты обещал утром с Барсиком гулять! А вы, дети, вообще обнаглели — завели пса и свалили всё на меня!”
Сергей, сорокапятилетний сантехник, отложил газету “Известия”, где читал про повышение тарифов ЖКХ. Его брови нахмурились, а щетина блестела в утреннем свете.
“Я? Оля, я в шесть утра на аварийный вызов уезжаю!” — огрызнулся он. — “Это Иван Барсика выпросил, пусть и отвечает!”
Барсик, почуяв бурю, жалобно заскулил, уронив игрушку — потрёпанного резинового зайца. Его хвост печально опустился, но кухня уже превратилась в поле боя, где пёс был не просто питомцем, а символом семейного хаоса.
К вечеру ссора разгорелась с новой силой. Ольга стряпала ужин: котлеты шипели, картошка булькала в кастрюле, а воздух пропитался ароматом жареного лука. Барсик сидел у двери, печально глядя на нетронутый поводок. Иван рубился в приставку, вопли из игры заглушали телевизор, где Сергей смотрел новости про “Спартак”. Таня печатала курсовую в комнате, наушники глушили шум, а на столе красовались пустые банки из-под “Бёрна”.
“Иван, ты Барсика выгулял?” — крикнула Ольга, помешивая картошку.
“Неа”, — буркнул Иван, не отрываясь от экрана, где его танк благополучно взорвался. — “Таня пусть идёт, я занят.”
Таня ворвалась на кухню, скинув наушники.
“Занят?” — зашипела она. — “Ты целый день в танчики рубишься!”
Сергей, развалившись на диване с пультом, вздохнул.
“Вань, иди гуляй. Ты же сам его захотел.”
Иван швырнул геймпад, щёки пылали.
“Мой? Вы все обещали помогать! Давайте отдадим его, раз вам плевать!”
Ольга ахнула, ложка со звоном упала в раковину.
“Отдать? Год назад ты рыдал, чтобы оставить!”
Тут Барсик, устав от криков, подскочил к двери, толкнул её лапой — и был таков. Дверь оказалась приоткрытой после того, как Таня забирала пиццу.
“Барсик!” — завопила Ольга. — “Иван, это ты дверь не закрыл?”
“Я? Это Таня утром выходила!” — заорал Иван.
Сергей схватил поводок.
“Все за ним, быстро!”
Двор встретил их вечерней суетой: дети визжали на качелях, машины сигналили на парковке. Ольга в тапочках и фартуке орала: “Барсик! Барсик, отзовись!”
Иван бегал между гаражами, сердце колотилось. Он вспомнил, как нашёл щенка у подъезда — мокрого, дрожащего. Как умолял родителей оставить его.
Тем временем Таня обзванивала соседей: “Тётя Галя, вы Барсика не видели?”
Сергей заглядывал под лавочки, ворча: “Чёрт, Оля, я же говорил — собака это ответственность!”
Ольга вспыхнула: “Ответственность? Это ты вечно на работе, а я за всем одна!”
На следующий день тётя Галя из второго подъезда сообщила: Барсика видели в сквере у фонтана.
Пёс сидел там, грязный, но целый, с поводком, зацепившимся за куст сирени. Иван первым кинулся к нему, обнял, слёзы капали на шерсть.
“Дурачок, где ты шлялся?”
Ольга вытерла глаза, глядя на Сергея:
“Нашёлся. А мы чуть не потеряли друг друга.”
Прошёл месяц. Барсик снова носился по двору, сияя после купания. Семья договорилась: Иван гуляет утром, Таня — вечером, Сергей берёт выходные.
Однажды за чаем Ольга улыбнулась:
“Барсик нас спас. Без него мы бы так и орали.”
Иван гладил пса:
“Он мой друг. И ваш тоже.”
Таня подмигнула:
“Главное, не забывать его выгуливать. А то история повторится.”
Сергей рассмеялся:
“Договорились.”
Барсик гавкнул, и кухня наполнилась смехом. Теперь он был не причиной ссор, а напоминанием: семья — это когда все стараются, даже если иногда забывают об этом.