**Три недели брака и мысли о разводе**
Вот уже три недели, как я женат, но каждый день становится пыткой. Хочется подать на развод, потому что с Вероникой жить невозможно — сердце сжимается от боли. Моя мать, Галина Петровна, твердит: «Дима, не рушь то, что только начал. Всё уладится». Но как ждать, если я понял, что совершиб самую крупную ошибку в жизни? Я любил Веру, верил, что мы будем счастливы, а теперь сижу и думаю: как я мог так обмануться?
Когда мы только встречались, всё было идеально. Она была нежной, дарила подарки, писала трогательные сообщения, обещала, что у нас будет крепкая семья. Я видел в ней ту самую девушку, с которой хочу растить детей, путешествовать, смеяться над глупостями. Наша свадьба была три недели назад — шикарная, с белоснежным платьем, танцами до рассвета и тостами о вечной любви. Тогда я смотрел на Веру и думал: вот она, моя судьба. Но стоило нам начать жить вместе, как всё превратилось в кошмар.
Первые тревожные звоночки прозвучали уже на следующий день после свадьбы. Мы вернулись с короткого медового месяца, и Вера, вместо того чтобы помочь разобрать вещи, плюхнулась на диван с телефоном. «Дима, я устала, разбирай сам», — бросила она. Я стерпел, решив, что она действительно утомилась. Но дальше — хуже. Она не убирает за собой, оставляет тюбики и кремы по всей ванной, а когда я прошу навести руды, отмахивается: «Ты же муж, что, сам не можешь?» Сам? Я тоже работаю, прихожу не раньше нее, а вечером еще и ужин готовлю, потому что она «не любит полуфабрикаты». Я думал, брак — это союз, а не обслуживание капризов.
Но это ещё не всё. Вера стала проявлять характер, которого я раньше не замечал. Она злится из-за мелочей: если я оставлю кружку на столе, если не сразу вынесу мусор, если попрошу поговорить по душам. На днях я хотел обсудить наши планы — когда купим машину, как отметим годовщину. Она меня оборвала: «Дима, надоел, и так голова болит». От чего болит? От лежания на диване с сериалами? Я смотрю на неё и не узнаю ту девушку, которая клялась в вечной любви.
Хуже всего — её отношение ко мне. Вчера я стоял у плиты, уставший после смены, а она зашла на кухню и сказала: «Что-то ты плов не такой вкусный, как у моей мамы». Чуть не швырнул в неё ложкой. Не такой? Так иди к маме! Я старался, хотел порадовать, а она даже спасибо не сказала. Потом добавила: «Да и одеваться тебе стоит получше, ходишь, как старик». Это был последний гвоздь. Я три недели в браке, а она уже указывает, как мне выглядеть? Ушёл в комнату и курил на балконе до ночи. Не из-за её слов, а потому что осознал: это не та Вера. Совсем чужой человек.
Позвонил матери, рассказал всё. Галина Петровна вздохнула: «Сынок, брак — это труд. Привыкнете друг к другу, не спеши рубить с плеча». Но какой тут труд, если она даже не пытается? Не извиняется, не помогает, не ценит меня. Чувствую себя не мужем, а прислугой. Мать говорит, что я слишком резко сужу, что все семьи через это проходит. Но я не хочу «проходить». Хочу быть с той, кто меня уважает, а не с той, кто считает меня должником.
Сегодня утром я сказал Вере: «Если так продолжится, разведёмся». Она посмеялась: «Да брось, Дима, не придумывай. Всё нормально». Нормально? Для неё — возможно. Для меня — пытка. Я не узнаю себя. Где тот весёлый парень, который танцевал на свадьбе? Теперь я только и делаю, что подстраиваюсь под того, кому, похоже, наплевать.
Серьёзно думаю о разводе. Понимаю, будет сложно — объяснять родне, делить имущество, начинать заново. Знаю, что шептаться будут: «Три недели — и развод? Что за мужчина?» Но мне плевать. Не хочу жить с тем, кто делает меня несчастным. Мечтал о семье, а не о роли обслуживающего персонала. Если Вера не изменится — уйду. Лучше один, чем с тем, кто тебя не ценит.
Но где-то в глубине ещё теплится надежда. Может, мать права, и это просто «притирка»? Может, Вера одумается? Даю неделю. Если ничего не изменится — к адвокату. Пока терплю, хотя каждый день — как испытание. Смотрю на свадебное фото и думаю: где та Вера, которая обещала счастье? Как я мог так ошибиться? Но одно знаю точно: я заслуживаю большего.
