Сегодня утро началось с неприятного сюрприза. Проснулась я, как обычно, на рассвете и бодро зашагала на кухню нашего дома под Псковом. И что же вижу? Невестка Ирина уже вовсю хозяйничает у плиты.
— Доброе утро, Марфа Петровна! — улыбнулась она, помешивая что-то в кастрюле.
— Доброе, — процедила я сквозь зубы, сморщив нос. — И что это ты варишь?
— Щи, — ответила Ирина, не отвлекаясь от дела. — Дмитрий их очень любит.
— Щи? — переспросила я, принюхиваясь с недоверием. — Разве щи так пахнут?
— А как должны? — пожала плечами невестка, накрыла кастрюлю крышкой и вышла из кухни.
Я не стала терять времени — подскочила к плите, сдернула крышку и заглянула внутрь. От увиденного у меня перехватило дыхание.
— Что за чудовищное варево? — прошептала я, отпрянув, будто от яда.
Ирина вернулась с тарелками, заметила мой шок и спокойно пояснила:
— Это щи, Марфа Петровна. Овощи с нашего огорода — свежие, только что собраны. Когда готовишь из своего — будто праздник в душе.
— Праздник? — фыркнула я, скрестив руки. — Да этот ваш огород — настоящая каторга! Тратить лучшие годы на грядки, когда всё можно купить в магазине? Не понимаю я вас.
— А мне нравится, — мягко ответила Ирина, разливая щи по тарелкам. Аромат свежей капусты, картошки и зелени наполнил кухню. — Земля даёт столько тепла и сил, если к ней относиться с душой.
— Сил? — закатила глаза я. — Для тех, кому больше нечем заняться, может, и развлечение. А нормальные люди… — запнулась я, увидев, что Ирина лишь улыбается, будто не слышит моих уколов. — И кому ты столько наготовила?
— Нам, — ответила она. — Хватит на два дня. Дмитрий всегда просит добавки.
Я демонстративно отшатнулась, будто от запаха мне стало дурно.
— Я это есть не стану! — заявила я с пафосом. — Меня даже от аромата тошнит! Что ты туда намешала?
Ирина вздохнула, стараясь не смотреть на меня. Краем глаза я заметила, как мой сын Дмитрий, вошедший на кухню, напряжённо наблюдает за сценой, но пока молчит.
Не могу понять, что случилось с моим сыном. Всего два года назад он был перспективным программистом, настоящим городским жителем. Мы ходили с ним на концерты, обсуждали новые кафе, строили планы на его карьеру. А теперь — эта деревенская жизнь, огород и эта… Ирина! Само её имя вызывает у меня раздражение.
Дмитрий всегда был завидным женихом — статный, умный, харизматичный. Сколько достойных девушек из хороших семей за ним вздыхали! Почему он выбрал эту простушку и эту глушь? Я надеялась, что он «перебесится» и вернётся в город, к нормальной жизни. Но время идёт, а он только глубже увязает в этой «сельской идиллии».
Решила действовать. Приезд к ним в гости стал идеальным поводом. Задумала план: напомнить сыну, кто он на самом деле, и вытащить его из этой деревни, пока не поздно.
Дмитрий вошёл на кухню, обнял жену и повернулся ко мне:
— Мам, попробуй щи. Ира готовит их просто бесподобно!
— Дмитрий, ты же знаешь, мы с отцом никогда не ели эти деревенские похлёбки, — отмахнулась я. — Помню, ты в детстве сам морщился от щей, говорил, что это еда для деревенщины.
Ирина невольно улыбнулась, представив маленького Дмитрия, воротящего нос от тарелки. Но теперь он уже взрослый мужчина, и его вкусы изменились.
— Мам, времена меняются, — усмехнулся он. — Ирины щи — это кулинарное искусство. Попробуй, не пожалеешь.
— Искусство? — я чуть не задохнулась от возмущения. — Дмитрий, ты называешь кастрюлю с капустой искусством? Настоящее искусство — это театры, музеи, а не эта… стряпня!
Ирина старалась не реагировать, но я видела, как ей больно. Она и так знала, что для меня она — всего лишь простая деревенская женщина, недостойная моего сына. Но ей всё равно хотелось, чтобы я оценила её старания.
— Мам, хватит, — твёрдо сказал Дмитрий. — Ира делает для нас очень много. Мы счастливы, и это главное.
— Счастливы? — я поджала губы. — Посмотрим, надолго ли. Ты городской человек, Дмитрий. Город ждёт тебя, а эта твоя… огородная жизнь — просто временный каприз. Ещё вспомнишь мои слова.
Дмитрий посмотрел на меня с упрёком:
— Я взрослый, мама. Мы с Ирой выбрали эту жизнь, и я ни о чём не жалею.
— Пока не жалеешь, — бросила я ему в ответ. — Но ты забыл, что такое настоящая жизнь. Эта твоя Ира заворожила тебя своими грядками, но это ненадолго.
Ирина не выдержала:
— Марфа Петровна, что плохого в нашей жизни? Мы никому не мешаем. Дмитрий доволен, разве вам не радостно за нас?
— Радостно? — я вспыхнула. — Я вижу, как ты тян— Я вижу, как ты тянет моего сына в эту глушь, в эту убогую жизнь, и это разрывает мне сердце! — выкрикнула я, понимая, что мои слова уже не остановить.
