**10 июня, 1984 год**
Чтобы избежать позора, она согласилась жить с горбатым мужчиной Но когда он прошептал ей свою просьбу на ухо, она опустилась на колени
Ваня, это ты, родной?
Да, мама, я! Прости, что так поздно
Голос матери, дрожащий от тревоги и усталости, донесся из темного коридора. Она стояла в старом халате, с фонариком в руке будто ждала его всю жизнь.
Ванюша, мое солнышко, где же ты шлялся до ночи? Небо уже черное, звезды горят, как глаза лесных зверей
Мам, мы с Витькой занимались. Уроки, подготовка Я просто не заметил, как время прошло. Прости, что не предупредил. Ты ведь плохо спишь
А может, к девчонке бегал? вдруг прищурилась она. Влюбился, что ли?
Мам, ну что за ерунда! рассмеялся Ваня, снимая ботинки. Я не тот, кого девушки ждут под калиткой. Кому я такой нужен горбатый, с руками, как у обезьяны, да с головой, будто бурьян?
Но в ее глазах мелькнула боль. Она не сказала, что видит в нем не уродца, а сына, которого вырастила в нищете, в холоде, в одиночестве.
Ваня и правда не был красавцем. Рост едва достигал метра шестидесяти, сгорбленный, с длинными, почти до колен, руками. Голова большая, с курчавыми волосами, торчащими, как одуванчик. В детстве его дразнили «обезьянкой», «лешим», «чудиком». Но он вырос и стал больше, чем просто человек.
Они с матерью, Галиной Петровной, приехали в эту деревню, когда ему было десять. Сбежали из города от нищеты, от позора: отца посадили, мать бросила. Остались только они вдвоем. Двое против всего мира.
Не жилец твой Ванька, ворчала баба Нюра, глядя на хилого пацана. Провалится сквозь землю, и следа не останется.
Но Ваня не провалился. Вцепился в жизнь, как корень в камень. Работал, дышал, терпел. А Галина женщина со стальным сердцем и руками, исколотыми пекарской мукой, пекла хлеб на всю деревню. По десять часов в день, год за годом, пока сама не сломалась.
Когда она слегла, Ваня стал и сыном, и дочерью, и сиделкой. Мыл полы, варил кашу, читал вслух старые журналы. А когда она умерла тихо, как уходит ветер с поля, он стоял у гроба, стиснув кулаки, и молчал. Слез уже не осталось.
Но люди не забыли. Соседи приносили еду, давали теплую одежду. А потом неожиданно к нему стали приходить. Сначала мальчишки, увлеченные радио. Ваня работал в радиомастерской чинил приемники, паял провода. У него были золотые руки, хоть и неказистые с виду.
Потом стали заглядывать девушки. Сначала просто посидеть, попить чай с вареньем. Потом задерживаться. Смеяться. Говорить.
И однажды он заметил: одна из них Надя всегда уходит последней.
Ты не спешишь? спросил он, когда все уже разошлись.
Мне некуда спешить, тихо ответила она, глядя в пол. Мачеха меня ненавидит. Братья грубые, злые. Отец пьет, а я для них лишняя. Живу у подруги, но и там не навсегда А у тебя тихо. Спокойно. Здесь я не чувствую себя одинокой.
Ваня посмотрел на нее и впервые понял, что может быть кому-то нужен.
Живи у меня, просто сказал он. Мамина комната пустая. Ты будешь хозяйкой. А я я ничего не попрошу. Ни слова, ни взгляда. Просто будь здесь.
Люди зашептались:
Ну как так? Горбун и красавица? Смех да и только!
Но шли дни. Надя убирала, варила щи, улыбалась. А Ваня работал, молчал, заботился.
И когда она родила сына, мир перевернулся.
На кого похож? спрашивали в деревне.
А мальчик, Сережа, смотрел на Ваню и говорил: «Папа!»
И Ваня, который никогда не думал, что станет отцом, вдруг почувствовал, как в груди раскрывается что-то теплое будто маленькое солнце.
Он учил Сережу чинить розетки, ловить рыбу, читать по слогам. А Надя, глядя на них, говорила:
Тебе нужно найти женщину, Ваня. Ты же не один.
Ты мне как сестра, отвечал он. Сначала тебя замуж выдадим. За хорошего, доброго. А потом посмотрим.
И такой человек нашелся. Молодой, из соседней деревни. Честный. Работящий.
Сыграли свадьбу. Надя уехала.
Но однажды Ваня встретил ее на дороге и сказал:
Хочу попросить Отдай мне Сережу.
Что? удивилась она. Зачем?..
Я знаю, Наденька. Когда рождается ребенок все внутри меняется. Но Сережа он же не твой родной. Ты забудешь о нем. А я я не смогу.
Я не отдам его!
Я не забираю, тихо ответил Ваня. Приезжай в гости, когда захочешь. Просто позволь ему жить со мной.
Надя задумалась. Потом позвала сына:
Сережа! Иди сюда! Скажи, с кем хочешь жить со мной или с папой?
Мальчик подбежал, глаза сияли:
А нельзя, как раньше? Чтобы и мама, и папа были вместе?
Нет, грустно сказала Надя.
Тогда я остаюсь с папой! выкрикнул Сережа. А ты, мама, приезжай в гости!
Так и случилось.
Сережа остался. И Ваня впервые по-настоящему стал отцом.
Но однажды Надя снова пришла:
Нас переводят в город. Я забираю Сережу.
Мальчик заревел, как раненый зверек, обнял Ваню:
Никуда не поеду! Я с папкой! С папкой останусь!
Ваня прошептала Надя, глядя в пол. Он же он не твой.
Я знаю, ответил Ваня. Я всегда знал.
Я все равно сбегу к папе! кричал Сережа, захлебываясь слезами.
И он действительно бежал. Снова и снова.
Его забирали он возвращался.
В конце концов Надя сдалась.
Пусть будет так, сказала она. Он сделал свой выбор.
А потом началась новая история.
У соседки Любы утону
