**Дневник Нины Петровны**
«Да плевать мне!» — Лиза метнулась по комнате, размахивая руками. — Мам, ну сколько можно терпеть? Подруги уже ржут!
Сегодня утром всё началось с потопа. Я только проснулась, а Лиза уже орет из ванной: «Опять течёт! Везде!» Волосы мокрые, полотенце в руках, лицо раскрасневшееся. Я бросила тряпку, побежала к ней — действительно, из-под раковины лужа, кран подтекает, даже душ фыркает, будто насмехается.
«Я же говорила, мам! — Лиза топает ногой, брызги летят по коридору. — Это не квартира, а рухлядь!»
Что ответишь? Месяц назад мы переехали сюда, в эту «престижную» двушку в центре Нижнего Новгорода, продав наш старый дом в Борском районе. Казалось, что теперь всё будет иначе: рядом поликлиника, где Лиза наблюдается после операции, магазины, метро. А вместо этого — вечные поломки.
Сегодня плита снова не включилась. Лиза злится: «Как завтракать-то?!» Предлагает сбегать к соседке Татьяне Сергеевне — чайник попросить. Но мне стыдно. Уже и соль у неё брали, и спички. Что она о нас подумает?
Лиза ушла на работу голодная. Я осталась вытирать воду, пробовала подкрутить вентили — бесполезно. Позвонила хозяйке, Валерии Игоревне. Та сразу в крик: «Опять?! Да что вы там ломаете?!» Я молчу. Ведь договор мы подписывали, глядя на идеально вымытую квартиру, где всё блестело. А теперь понимаю: блестело — потому что натёрто перед показом.
Вечером Лиза вернулась мрачнее тучи. «Подруги смеются, — бухтит, — говорят, живу, как бомж». Я вздохнула: её подружки — дочки обеспеченных родителей, им не понять. Но призналась: жалею, что продали дом. Там хоть крыша не текла.
Лиза вдруг предложила: «Может, найдём другую работу? Накопим и съедем». Я испугалась — ей же нагрузки нельзя. Но она упрямая: «Я не хрустальная!» Напомнила, что я раньше шила на заказ. Может, правда попробовать?
А потом — бац! — свет вырубился. Сидели при фонарике, обсуждали план. Лиза узнала на работе про жилищную инспекцию. Решили: завтра фотографируем все поломки, пишем заявление.
Но ночью нас разбудил грохот — труба в ванной лопнула. Соседи снизу орали, вода лилась через порог. Валерия Игоревна, естественно, отмахнулась: «Разбирайтесь сами». Лиза не стерпела — вызвала аварийку.
Утром слесарь покачал головой: «Трубы — труха». Мы подали жалобу. Через неделю приехала комиссия, заставила хозяйку сделать ремонт. Та ещё скандалила, но закон — на нашей стороне.
Теперь у нас новые трубы, плита и даже скидка за «неудобства». Лиза радуется, как ребёнок: включает все конфорки сразу — просто так. Говорит: «Мам, а ведь мы стали сильнее».
Может, и правда. Этот переезд будто проверку устроил — сломать, чтобы потом починить уже насовсем.
