Она мечтала о море…
Варя каждый месяц откладывала с зарплаты копейку к копейке, копила на отпуск. Грезила о южном побережье весь прошедший год. Когда-то в детстве родители возили её в Сочи, но память сохранила лишь обрывочные картинки. Да и было ей тогда не больше трёх лет. Потом каждое лето её отправляли в деревню к бабушке Арише и деду Леониду. Вместо моря там текла мелководная речушка, зато купаться можно было до посинения, пока губы не становились синими от холода.
В пятом классе родители отправили Варю в пионерский лагерь. Ей там не понравилось — сплошной режим, никакой свободы. Купались раз в неделю, да и то под присмотром вожатых. В деревне было куда веселее. Родители приезжали каждые выходные, везли гостинцы: пряники, варенье, свежий хлеб. После этого Варя наотрез отказалась ездить в лагерь.
В её памяти детство осталось жарким, пропитанным запахом полыни и нагретой солнцем пыли. Помнила, как визжала с деревенскими ребятишками в реке, как брызги сверкали на солнце радужными искрами. А ещё — жгучую траву у берега, тину под ногами и тёплую, как бархат, дорожную пыль, в которой тонули босые ступни.
Часто снилось, будто она бежит по той самой дороге, а навстречу идут мама с папой… На этом месте Варя обычно просыпалась с тяжёлым сердцем.
В восьмом классе у неё умер отец — инфаркт. Мама словно погасла, не могла примириться с утратой. Каждый день ездила на кладбище, возвращалась молчаливая, с потухшим взглядом.
Потом мама слегла. Ходила по дому, шаркая ногами, сгорбившись, будто на плечах лежала невидимая тяжесть. Перестала краситься, заплетать волосы. Варя часто приходила из школы и заставала её в постели.
— Мам, ты что, не вставала сегодня? Хоть поела? — беспокоилась Варя.
— Не хочется. Нет сил, — шёпотом отвечала мать, губы её были сухими и бледными.
Варя взяла на себя всё: готовила, убирала, стирала, уговаривала мать поесть хоть ложку супа. Но вскоре та перестала вставать даже в туалет. Ни слёзы, ни уговоры не помогали. Соседка Татьяна заглядывала, присматривала, пока Варя была в школе. Она и позвонила, когда мама умерла — прямо перед последним звонком, глядя на портрет отца на стене.
Варя поступила на заочное и устроилась лаборанткой в тот же институт. Была она девицей круглолицей, с пышными формами, и считала себя некрасивой. Перепробовала кучу диет, но через два дня срывалась и наедалась втрое больше. К окончанию учёбы смирилась: стройной, как модели из журналов, ей не быть — не та конституция.
От этого, наверное, и парни не обращали на неё внимания, хотя в лицо никто не называл её толстухой. «Поеду на море, буду есть одни фрукты и наконец похудею», — мечтала Варя.
Но начальник на работе летний отпуск ей не дал.
— Пойми, Варвара, ты одна, детей нет. Кого мне отпустить: тебя или, скажем, Анну Петровну, у которой двое малышей? Вот то-то и оно. Пиши заявление на сентябрь — бархатный сезон как раз.
Варя согласилась. Куда деваться? А пока выбирала отель в интернете. Решила лететь самолётом — дороже, зато быстрее. Купила купальник и лёгкое ситцевое платье. На юге обязательно прикупит шляпу с широкими полями, как у актрис в старых фильмах. Только о поездке и думала. Даже снилось, будто бежит не по пыльной дороге, а по самому краю моря.
Однажды в автобусе по дороге домой она считала недели до отпуска. Рядом сел мужчина.
— Девушка, вы не подскажете, далеко до Проспекта Мира?
Варя повернулась и увидела симпатичного спутника.
— Не очень. Я скажу, когда выходить. Вам туда?
— Нет, к другу. Говорит, живёт рядом с рынком.
Варя насторожилась:
— Рынок? А на какой улице?
— Сейчас посмотрю. — Он достал из кармана помятый листок. — Улица Луговая, дом сорок два.
— А я в тридцать восьмом живу, — неожиданно обрадовалась Варя.
— Тогда выйдем вместе, покажете. Я здесь впервые.
Она кивнула и отвернулась к окну.
— Друг женился, девочка у него родилась. Со службы не виделись. Волнуюсь, — будто про себя говорил мужчина.
— Раз адрес дал, значит, ждёт, — поддержала разговор Варя.
— Адрес дал, а номер потерял. Не предупредил, что еду. Вдруг уехал?
Так и болтали, пока не вышли на остановке. Перешли дорогу, и Варя показала на свой дом.
— Я здесь, а вам — вон туда, через двор.
— Может, дадите номер телефона? На всякий случай. — Он смущённо улыбнулся.
Варя продиктовала. Всё равно не позвонит. Мама говорила: «Суженого конём не объедешь, а неровни тебе — сами уйдут». Слишком уж он статный для неё. Поблагодарив, мужчина ушёл, а она зашагала во двор.
Позже, зевая перед телевизором, она услышала звонок. Незнакомый номер. Вспомнила про того мужчину и ответила.
— Мы в автобусе познакомились, — раздался в трубке приятный голос.
— Номер, наверное, а не я, — поправила Варя, чувствуя, как сердце ёкнуло.
— Друг на дачу уехал. Ваш номер помог, но ехать к нему теперь поздно. Я… не знаю, что делать.
Варя замерла. Сначала подумала: наглец! Чужой человек — и сразу напрашивается в гости? Но потом мелькнула мысль: а вдруг она ему понравилась?
— Вызовите такси, пусть отвезут в гостиницу, — осторожно предложила она.
— Ладно… — Он вздохнул. В трубке послышалось шуршание.
— Всё в порядке?
— Да. Спасибо. — Раздались гудки.
Варя почувствовала неловкость. Чужой город, никого не знает… Может, денег нет? Не её забота, конечно. И всё же… Она перезвонила.
— Ладно, приходите. — Назвала адрес и бросила трубку.
Мужчина пришёл через десять минут. Варя едва успела переодетьОни прожили долгую и счастливую жизнь, и каждый раз, глядя на играющего у моря внука, Варя тихо улыбалась, вспоминая тот случайный автобус и странного незнакомца, который когда-то украл её деньги, но подарил ей всю эту жизнь.
