**Наследство**
В старой просторной квартире царила необычная суета. То и дело звякал дверной звонок, распахивалась дверь, и на пороге появлялся очередной родственник. На этот раз вошёл плотный мужчина в отутюженном костюме, пиджак которого едва сходился на выпирающем животе.
Бледная, невзрачная женщина криво улыбнулась ему, а сам хозяин дома поднялся с дивана и направился навстречу.
— Дмитрий! А я уж думал, проигнорируешь. — Мужчины крепко пожали руки. — Садись, рассказывай, как дела.
Женщина недовольно отодвинулась к краю дивана, освобождая место братьям.
«Неужели жена Виктора? Сколько у него баб было, а женился на такой…» — Дмитрий так и не подобрал достойного слова.
Квартиру снова огласил дребезжащий звонок. Все трое повернули головы к двери. Ждали лишь одного — того, кто должен был сейчас войти. В проёме возник высокий мужчина в чёрных брюках и тёмно-синем джемпере, подчёркивающем белизну рубашки.
Геннадий сухо кивнул, окинул взглядом комнату и устроился в потрёпанное кресло в дальнем углу.
«Ну и франт выискался», — мелькнуло у Дмитрия в голове.
Он узнал его моментально, хотя не видел лет тридцать. Вот и собрались втроём — три брата, три наследника. Слетелись, как вороны на падаль. Дмитрий надеялся, что кроме него никто не приедет — уж Геннадий-то точно.
Приглашение было лаконичным: «приехать проститься с Антониной Степановной». Именно так — «проститься». И адрес приписали, на всякий случай, если забыли.
Дмитрий давно жил в другом городе с семьёй. Хорошая должность, квартира, машина, две дочери, одна уже внука родила. В общем, тёткино наследство ему было не к чему. Приехал просто из любопытства.
Раньше эта квартира казалась ему огромной. Он боялся тёмных углов, массивных часов и неуклюжей мебели.
Когда отец сорвался с лесов на стройке и разбился, мать сникла. Как поднимет троих пацанов одна? Младшему, Виктору, и пяти не было. В общем, жили впроголодь. Пока однажды не объявился старший брат матери, о котором дети и не слышали, и не предложил забрать мальчишек, хотя бы двоих старших.
У него с женой детей не было. Мать придёт в себя — заберёт. Дал ей денег и увёз детей. А мать запила с горя и вскоре умерла.
Тётка Антонина оказалась строгой и холодной. Кормила, одевала, пыталась полюбить. Старший, Дмитрий, быстро смекнул, что это шанс выбиться в люди. Старался угодить дяде и его жене.
А вот средний, Геннадий, замкнулся, родню новую принимать не хотел. После школы институт не потянул, в отличие от Дмитрия. Вернулся в родной город, в родительскую квартиру. Работал, учился заочно. Дядя сначала присылал деньги, но Геннадий возвращал их с пометкой: «Не нуждаюсь».
Дмитрий на последнем курсе женился и уехал к тёще в Новосибирск. Младший, Виктор, рос балбесом, гулял напропалую. В семье не без урода.
«Квартире ремонт нужен. Потом продать можно выгодно. А мебель — раритет, советская, добротная. В серванте — чешский хрусталь. Да и деньги на счетах, наверное, есть. Хотя в девяностые всё могло сгореть…» Дмитрий поймал себя на том, что слишком уж разогнался в мечтах.
Погружённый в мысли, он то и дело поглядывал на Геннадия. Тот сидел безучастный, нога на ногу. Виктор шептался с женой, исподлобья наблюдая за братьями. «Геннадий — отщепенец, у дяди с тёткой в немилости был. Виктор свою долю пропьёт…» Дмитрий считал себя самым достойным наследником.
Впустила их симпатичная девушка. Наверное, сиделка. Только Дмитрий подумал о ней, как в комнату въехала коляска со старухой. Голова её свесилась на грудь, ноги укрывал толстый плед.
Девушка поставила коляску так, чтобы старуха всех видела. На её фоне она казалась ещё моложе и ярче. Для братьев появление живой Антонины Степановны стало неожиданностью.
Дмитрий попытался прикинуть её возраст. Выходило, далеко за восемьдесят. И почему он решил, что она умерла? В телеграмме было: «проститься». Вот он и подумал — кончина.
Он разглядывал тётку с любопытством и опаской: морщинистое лицо в пигментных пятнах, седые волосы, торчащие в разные стороны, скрюченные артритом руки с переплетёнными венами. Время не пощадило ту гордую, статную женщину, которую он помнил.
— Антонина Степановна рада вас видеть, — бодро сказала девушка. — По её просьбе я разыскала вас и пригласила. Извините, если телеграмма ввела в заблуждение. Она хотела сама решить вопросы наследства, чтобы потом не было споров.
— Интересно. То есть наши пожелания учтут? — оживился Дмитрий.
— Не совсем. Давайте чай попьём. Поможете? — обратилась она к жене Виктора.
— А вы кто? — резко спросил Дмитрий.
— Это Ольга, моя внучка, — неожиданно проскрипела Антонина Степановна.
Дмитрий уставился на неё, затем перевёл взгляд на Геннадия. Тот сидел невозмутимый. А вот Виктор заёрзал на диване.
«Дочь Виктора? Ещё одна наследница. Вот этого не хватало. Придётся родство доказывать», — подумал Дмитрий, провожая взглядом Ольгу.
В комнате остались только братья и тётка.
— Спасибо, что приехали, — проскрипела она. — Думали, я умерла, да? Не ради меня, ради наследства явились. Что ж, каждый получит по заслугам. Только не деритесь у моей могилы, если завещание не понравится.
— А есть из-за чего? — ехидно спросил Дмитрий.
— Ты изменился. Геннадий, рада тебя видеть, хоть ты меня и не любил. А Витька таким же балбесом остался, — скрипуче рассмеялась старуха.
— Я старая, но ещё не выжила из ума. — Она снова склонила голову и закрыла глаза.
Дмитрию показалось, что она задремала. Братья молча переглянулись.
Вскоре в комнату вошла Ольга и позвала к столу. ВикторНеожиданно тень пробежала по лицу Антонины Степановны, словно последнее дыхание, и старуха тихо прошептала: “Теперь вы свободны”.
