Десять лет рядом, но из-за моего отца она собрала детей и ушла…
Мне тридцать четыре. И я один. Совсем. Жена уехала. Забрала троих сыновей и укрылась у матери в Домодедово. А я сижу в доме, который строил своими руками, и слышу, как часы отсчитывают эту пустоту. Десять лет вместе. Что могло сломать такую жизнь? Сломал он. Мой отец.
Мы познакомились с Алиной, как часто бывает — в интернете. Сначала переписка, потом встречи, через пару месяцев — свадьба. Всё завертелось, как в хорошем фильме. Я был счастлив по-настоящему. Через год родился Максим — наш первый сын. Я тогда парил от радости. Не замечал усталости, проблем, жил ради них.
Тогда мы жили с Алиной у моих родителей в Липецке. И это была ошибка. Отец, хоть и работяга, всегда злоупотреблял водкой. Его срывы учащались. Крики, оскорбления — Алина терпела молча. Я делал вид, что не замечаю. Думал — перетерпим, привыкнет. Мать давно махнула на него рукой, а для Алины всё это было больно и ново.
Однажды, в пьяной злобе, он схватил её за руки, орал бессмыслицу. Она вырвалась, позвонила мне в слезах. Я примчался. Скандал. Крики. В итоге — отец выставил нас на улицу. С грудным ребёнком на руках. Алина не сопротивлялась. Мы уехали к её матери.
Но даже в Твери не было покоя. Тёща — женщина непростая. Постоянные мужчины, шум, крики. Алине было тяжело, а мне — невыносимо. Но выбора не было. Она ждала второго. Родился Артём — весёлый, шумный, с лучезарной улыбкой. Пока Алина была с детьми, я вкалывал на двух работах, чтобы прокормить семью.
Прожили мы там почти три года. Потом тёща нас выгнала. В лоб: «Ты мне не нравишься. Уезжайте». Алина ушла со мной. Сняли квартиру, вздохнули свободно. Без родителей, без чужих правил — впервые почувствовали себя семьёй. И жили неплохо. Хотя тяжело. Денег едва хватало, я тянул всё один, Алина подрабатывала. Но мы были вместе. Этого хватало.
Потом моя мать решила строить дом под Рязанью. Мечтала о большом доме для всех. Позвала нас, обещала, что будет иначе. Мы поверили. Вложились — деньгами, временем, силами. Через два года въехали. Дом — просторный, два этажа, места хватало всем: и родителям, и нам. Зажили спокойно, родился третий сын — Глеб.
Но мир длился недолго. Мать Алины продала квартиру и укатила в Москву, к её брату. По пути заехала к нам «на пару дней». Осталась. Привела очередного сожителя. Начались издёвки, сплетни, упрёки. Алина злилась, срывалась. Отец снова запил. А я сменил работу — теперь часто был в разъездах. Дома появлялся раз в две недели. А там тем временем копился ад.
Вернувшись из командировки, застал Алину за сбором вещей. Она плакала. Сказала: «Всё. Твой отец опять орал, что я только рожаю да ем. Обозвал… А ты где был?»
Я стоял, будто в землю врос. А потом смотрел, как моя жена с тремя детьми выходит из дома. Уезжает. Будто в пустоту. Но я знал — она едет к матери. К той, которая только и делает, что нашептывает ей против меня.
Звоню ей каждый день. Умоляю вернуться. Рыдаю в трубку. Она отвечает холодно: «Я не вернусь в этот дом. Никогда». Понимаю — виноват. Не поставил границы. Не защитил её. Выбрал родительский кров вместо её спокойствия.
Теперь думаю: может, снова снять квартиру. Начать с нуля. Вернуть её и детей. Строить жизнь только вдвоём. Без чужих. Без пьянства. Без тёщ и скандалов.
Не знаю, простит ли. Вернётся ли. Но знаю точно — терять её не хочу. Десять лет — это была моя жизнь. А теперь её нет. И в этом доме вместе с ней исчез и мой воздух.
