Детские обиды
Катя разложила гречневую кашу по тарелкам, а в тарелку сына вареньем нарисовала весёлую рожицу.
— Мужчины! Завтракать! — позвала она, разливая по кружкам крепкий чай.
Гриша сел за стол и нахмурился, увидев перед собой кашу.
— Я её не люблю, — буркнул он.
— С чего это? Гречка полезная. Хочешь на каток — сначала подкрепись, — сказал Дмитрий, садясь напротив сына. Он зачерпнул полную ложку и с удовольствием отправил её в рот. — М-м-м… Вкусно. Наша мама — настоящая волшебница. Поверь, никто так кашу не готовит.
Гриша недоверчиво посмотрел на отца, но тоже взял ложку. Когда тарелка опустела, Катя убрала её и подвинула сыну чашку.
— Что-то случилось? — спросила она мужа. — Последние дни ты сам не свой. На работе проблемы?
— Я всё съел! Мы уже идём на каток? — оживился Гриша.
— Иди, поиграй. Нам с мамой нужно поговорить, — Дмитрий поймал обиженный взгляд сына. — Чуть позже. Иди.
Кате показалось, она читает мысли Гриши: то ли заплакать, потому что после разговора каток может не состояться, то ли уйти и мучиться в неведении. Она улыбнулась и кивнула, дав понять — каток будет, просто не сейчас.
Гриша сполз с табуретки и вышел из кухни, надув губы.
— Так в чём дело? — Катя села на его место.
— Не знаю, с чего начать. Сам не пойму, что со мной, — Дмитрий покрутил чашку в руках.
— У тебя любовница? Собираешься к ней уйти? — спросила Катя прямо.
— Кать, ты о чём? Как тебе такое в голову пришло? — вспыхнул Дмитрий.
— А что мне думать? Если не работа, то что ещё могло тебя так выбить из колеи? — Катя начала терять терпение. — Вчера просила тебя мусор вынести. Кивнул — и забыл. Весь в себе. Говори, только не ври.
Дмитрий внимательно посмотрел на жену.
— Ко мне приходила мать, — наконец выдавил он.
Катя видела, как тяжело ему давались эти слова.
— Во сне? И что она тебе на том свете нашептала, что ты несколько дней как не в себе? — попыталась пошутить она.
— Нет, не во сне. Живая. — Дмитрий резко отодвинул чашку.
Чай расплескался по столу. Катя вскочила, схватила с мойки тряпку и вытерла лужу.
— Она же умерла. Или ты всё это время врал? — Катя швырнула тряпку в раковину.
— Не врал. Она действительно умерла… для меня, — раздражённо ответил Дмитрий.
— Давай по порядку. Умерла, но живая… Объясни. Я слушаю.
— Мне было десять лет. Отец пил, они с матерью постоянно ссорились. Она была красивой, и он её ревновал. Давал волю рукам. Она замазывала синяки, но я видел.
В тот день отец пришёл пьяным. Кричал, что из-за неё спивается. Мама молчала, но это его ещё больше злило. Я ушёл в комнату, слышал, как они орут. Потом — глухой удар, и тишина. Я вышел. Отец лежал на полу, из головы текла кровь. А мать стояла над ним, закрыв рот ладонями.
Она заметила меня, вытолкала из кухни. Сказала, что он упал, она вызовет скорую. Но приехала милиция. Мама ушла с ними, сказав, чтобы я ждал тётю Ольгу, отцову сестру.
Тётя Ольга рыдала, называла мать убийцей, говорила, что ей место в тюрьме. Потом велела собрать вещи — отныне я буду жить у неё.
Она твердила, что мать — гулящая, что отец из-за неё запил. Я кричал, что она врёт, но меня не слушали. Дядя Вова, её муж, велел мне молчать и всем говорить, что родители погибли в аварии. Иначе в школе будут дразнить — сын убийцы.
Мать так и не пришла. Ни писем, ни звонков. Я перестал ждать. Меня кормили, одевали, но не любили.
Однажды я стащил у тёти из кошелька десять рублей. Не помню, зачем. Денег мне не давали. Она заметила и ударила. Сказала: «Ещё раз своруешь — сдам в детдом».
Я мечтал, когда вырасту и уеду. Не знаю, как не скатился в криминал. Окончил школу, поступил в политех, встретил тебя.
Я так привыл врать, что родители погибли, что и тебе не сказал правды. Боялся, что бросишь, если узнаешь, кто моя мать.
— Боже, сколько тебе пришлось пережить… — Катя накрыла его руку своей. — Ты её больше не видел?
— Нет. Когда она пришла ко мне на работу три дня назад, я сразу понял — это она. Почувствовал. Сперва не хотел говорить. Обида душила — бросила, не писала, отца убила, жизнь сломала.
Но она так смотрела… Я не смог отказать. Мы пошли в кафе… Кать, боюсь признаться, но я рад, что она вернулась.
— И что она рассказала? Она действительно убила твоего отца? — Катя напряглась.
Дмитрий кивнул.
— Это вышло случайно. Когда он замахнулся, она оттолкнула его. Он поскользнулся, ударился виском о стол…
— Её посадили? — тихо спросила Катя.
— Да. У отца были свежие синяки. Решили, что это она его била. А на ней следов не было. Суд посчитал — не самооборона, а умысел. Соседи и тётя Ольга дали против неё показания.
Она сказала, что писала мне письма, но я не получал ни одного. Наверное, тётя их рвала. В одном мать просила привезти меня на свидание. Она показала ответ тёти — мол, я её забыл, не нужна мне мать-преступница.
Я ничего не знал. А когда вырос, не стал её искать. Сколько лет…
Катя видела, как он страдает.
— Почему только сейчас нашла тебя? Поч— Потому что боялась, что я не смогу её простить, — прошептал Дмитрий, глядя в опустевшую чашку.
