Тяжелый выбор, который я не хотела делать: между мужем и внуками
Я, Вера Михайловна, прожила с супругом сорок лет. Мы были тем самым «идеалом»: он — уважаемый в городе человек, руководил крупной строительной фирмой, я — преподавала математику в колледже, вела хозяйство, растила сына, всегда держалась с достоинством, соответствовала статусу мужа. Жизнь не баловала нас, но мы справлялись. Казалось, ничто не сможет нас разрушить. Но разрушило.
Наш сын Дмитрий вылитый отец — упрямый, гордый, принципиальный, с железной волей. Не пил, не гулял, учился на бюджете, окончил институт с красным дипломом, устроился в крупную IT-компанию. Мы с мужем им гордились, видели в нём своё продолжение. Дмитрий был женат, но тот брак развалился через год — жена изменила. Мой муж, Игорь Степанович, воспринял это как личное предательство.
Вскоре Дмитрий встретил другую женщину. Сперва мы обрадовались, но быстро разочаровались — его избранница, Ольга, была замужем. Красивая, умная, из хорошей семьи. Но в глазах мужа — падшая. Он категорически отказался её признавать.
— Скажи мне, Митя, как ты можешь быть с ней? — спросил Игорь как-то за ужином. — Она бросила мужа ради тебя. Ты уверен, что не станешь следующим?
— Отец, я её люблю. Это мой выбор.
— Тогда считай, что у тебя больше нет отца.
Эти слова стали приговором. Дмитрий ушёл той же ночью. А утром Игорь заблокировал его карты, перестал платить за магистратуру, позвонил в компанию сына и под предлогом «семейных обстоятельств» запретил давать ему отпуск.
Я пыталась достучаться до мужа, уговаривала, что нельзя так рвать с родной кровью. Но он стоял на своём:
— Предатель останется предателем. Не хочу знать ни его, ни эту… легкомысленную женщину.
Дмитрий снял однокомнатную квартиру на окраине Нижнего Новгорода, устроился на вторую работу, чтобы платить за жильё и гасить кредит. Ольга развелась и переехала к нему. Вскоре они расписались, но к нам не приходили. Пять лет я не слышала его голоса, не видела, как он живёт. А сердце болело. Особенно когда случайно узнала, что у них родилась дочка — моя внучка.
Я просила муча: «Игорь, прости. Он всё равно наш сын». Но он лишь стиснул зубы и холодно ответил:
— Захочешь с ним общаться — уходи. Я не позволю оправдывать предательство.
Я ждала, что он остынет. Но не остыл. И тогда решилась. Знакомая из аптеки подсказала адрес Дмитрия. Я купила внучке игрушки, собрала гостинцы, испекла пирог и поехала.
Дмитрий открыл не сразу. Долго смотрел. Потом обнял. Без слов. Ольга вышла из кухни, вся в муке, с улыбкой. Она не держала зла. А девочка… девочка с такими же карими глазами, как у Игоря, бросилась мне в объятия.
До вечера мы пили чай, вспоминали, смеялись. Я просила прощения за своё молчание. Они прощали. Вечером я вернулась домой.
Кухня пуста. Спальня — тоже. Только на тумбочке, возле зеркала, аккуратная записка:
«Я предупреждал. Игорь».
Вот и всё. Вещи забраны. Телефон не отвечает. Муж ушёл. Навсегда.
Не знаю, что больнее — отречение сына или уход мужа. Я не изменяла, не лгала. Просто пошла к внукам. К своей крови. Но для Игоря и этого хватило, чтобы перечеркнуть всю нашу жизнь.
Теперь живу одна. Иногда Ольга приезжает с внучкой, зовёт в гости. Дмитрий стал добрее, чаще улыбается. У них всё хорошо. И я рада. Но сердце пусто. Потому что всё равно скучаю по Игорю. По его голосу, его твёрдости, его присутствию. Мы прошли вместе сорок лет. А разошлись — из-за гордыни.
Я не жалею, что выбрала детей. Но боль внутри осталась. Не потому, что сомневаюсь. А потому что любовь, оказывается, может проиграть не измене, не расстоянию — а упрямству и обиде.
И если бы кто-то сейчас спросил, готова ли я снова сделать тот же выбор, я бы ответила:
— Да. Потому что если приходится выбирать между гордостью и семьёй — я выбираю семью. Даже если это оставит меня в одиночестве.
