Для них я был позором смуглолицым сыном с грубыми руками, напоминавшим о той грязи, из которой они так отчаянно пытались выбраться. Мой брат, Артём, был солнцем в доме: светлокожий, с гладкими волосами и лёгкой улыбкой, которая, по словам матери, «открывала любые двери». А я лишь тень, следующая за ним, упрямое напоминание о наших скромных корнях.
Мы росли в одном доме, но в разных мирах. Артёма отправляли на курсы английского и программирования в Москву, а я оставался помогать отцу на маленьком участке, который кормил нас. «Тебе дорога в поле, Иван. Крепкий ты, как дуб», говорил отец, и хоть это звучало как похвала, в его устах всегда ощущалось как приговор. Я не был умным, не был изящным я был просто рабочей силой, парой лишних рук.
Мать, Людмила, была ещё жёстче. Когда я возвращался с поля, в запачканной одежде и с потом на лбу, она кривила губы. «Ты посмотри на себя, весь в земле. Точно батрак, а не сын хозяина», шептала она, следя, чтобы я слышал. «Иди мойся, а то испачкаешь пол, который Артём только что вымыл». Артём не мыл полы. Артём читал книги на диване, пока я стоял под ледяной водой, смывая с себя не только грязь, но и унижение.
Единственный, кто смотрел на меня без осуждения, был мой дядя Виктор, брат отца. Он был белой вороной в семье плотником, который, по мнению матери, так и не «выбился в люди». Однажды, когда я чинил забор под палящим солнцем, дядя присел рядом.
«Знаешь, почему мать любит Артёма больше?» спросил он без предисловий.
Я покачал головой, сжимая ком в горле.
«Потому что он похож на мужчину, за которого она мечтала выйти. А ты ты похож на нас, на тех, кто пахнет потом, а не дорогим одеколоном. Но не позволяй этому отравлять тебя, племянник. Ценность мужика не в дипломах, а в том, что он может сделать вот этим». И он сжал мои натруженные руки.
Развязка наступила в день моего восемнадцатилетия. Родители усадили нас за стол. Артёма только что приняли в престижный московский вуз. Мать плакала от гордости.
«Артём будущее нашей семьи, Иван», сказал отец, не глядя на меня. «Он головой работает, а не только руками. Поэтому мы решили переписать землю на него. Чтобы, когда он закончит учёбу, у него был капитал для своего дела».
Мир будто рухнул у меня под ногами. Земля, которую я обрабатывал с детства, единственное место, где мой труд что-то значил, отнимали у меня ради мечты брата.
«А я?» спросил я едва слышно.
Мать бросила на меня самый холодный взгляд в моей жизни. «У тебя уже есть ремесло. Всегда найдётся кому нанять крепкого работника. Не будь неблагодарным, это ради семьи».
Той ночью я не спал. Перед рассветом сложил пару рубах в сумку и ушёл к дяде Виктору. Я не прощался. Зачем? Для них я исчез уже давно. Дядя принял меня без лишних слов. Да
