**Возвращение на чужой порог**
Я распевала от радости — теперь у меня была своя квартира. Не комната в коммуналке, не угол у вечно недовольной хозяйки, а настоящая двушка в обычном спальном районе Казани. Без соседок вроде Любови Петровны, вырубающих свет ровно в одиннадцать и орущих под дверью: «Опять душ принимаешь до полуночи!» Без посторонних глаз, следящих за каждым шагом. Только я и мой глоток свободы.
Родители помогли с покупкой, продав старую квартиру покойной тётки. Я сделала ремонт, расставила мебель по душе и позвала подругу Галю на новоселье. Сидели, смеялись, пили чай с медовиком. Потом решила проводить её до подъезда. Открыли дверь — и на лестнице увидели женщину. Та сидела на ступеньке, степенно жевала бутерброд с колбасой, рядом — потрёпанный чемодан.
— Простите, вы… кто? — удивилась я.
Женщина смутилась, проглотила кусок.
— Я… Зоя Семёновна. Раньше тут жила. Ваша квартира… моя бывшая?
Я узнала её — да, это та самая женщина, которая продала квартиру несколько месяцев назад.
— А что вы здесь делаете?
— Понимаете, девочки… — глаза Зои Семёновны наполнились слезами. — Мне больше идти некуда…
Мы переглянулись. Она заплакала и рассказала.
После развода она одна поднимала сына — Дмитрия. Всё ради него, всё для него. Он вырос умным, серьёзным, добрым. Окончил институт, устроился на работу, женился на бойкой девушке — Лене. Сначала жили хорошо. Они перебрались в его трёшку, а Зоя Семёновна осталась одна. Потом родился внук — Стёпа. Потом — Настя. А через пару лет Лена с Димой предложили: «Продавай квартиру, переезжай к нам. Будет проще. Всё равно ты с детьми сидишь.»
Она согласилась. Обещали: половину денег ей на вклад, половину — им. Но деньги так и не пришли.
Жить с молодой семьёй стало невмоготу. Дети — с утра до ночи. Лена на работе, Дима в офисе. Готовка, уборка, стирка, нянька — всё на ней. Но воспитывать не разрешалось — только кормить, гулять и молчать. Никаких «неправильно».
Когда она пожаловалась на здоровье, Дима лишь отмахнулся: «Мам, ну ты же справляешься. Дети в порядке, Лена довольна, я могу спокойно работать. Разве это не счастье — жить вместе?»
Зоя Семёновна выматывалась до слёз. Летом, когда семья уехала на дачу, она сказала, что поедет к подруге, а сама скиталась по городу, ночевала у реки, на лавочке. А сегодня вдруг пришла к дому. Не знала зачем. Просто потянуло.
— Я даже подумала… может, переночевать тут, на лестнице… — тихо сказала она.
Мы с Галей не сдержались.
— Так нельзя! — возмутилась Галя. — Вы не одна! Идёмте ко мне, переночуете.
— Да я вас стесняюсь… — замялась женщина.
— Какое «стесняюсь»! — твёрдо сказала я.
Дома за чаем Галя, работающая юристом, аккуратно выяснила: куда пропали деньги от продажи?
— Дима сказал, что положит половину на вклад… — прошептала Зоя Семёновна.
— На эти деньги можно купить однокомнатную, — твёрдо заявила Галя. — Мы с тобой поможем.
Через месяц Зоя Семёновна заселилась в новую, маленькую, но свою квартиру. В том же доме, этажом выше. Что именно Галя сказала Диме — неизвестно. Но он заплатил.
Лена перестала общаться со свекровью. Внуки приходили к ней сами — по очереди.
А Зоя Семёновна снова улыбалась. Со мной она подружилась, ходили вместе в кино и на концерты.
— Вот что я поняла, — как-то сказала Галя. — Старость надо встречать в своей квартире. Иначе можешь остаться даже без угла.
Я кивнула:
— И главное — не терпеть, когда тебя загоняют в тупик…
