**Дневник. Взгляд со стороны.**
Сегодня произошло нечто, что заставило меня задуматься о многом.
Когда я открыл дверь нашей квартиры в Нижнем Новгороде, моя мать, Валентина Сергеевна, переступила порог с таким видом, будто за ней гнался целый полк.
— Ты один? — спросила она, и в голосе её звучала тревога.
— Ну да… — ответил я, недоумевая.
— А где Светлана?! Уже уехала? Всё, конец? — Голос её дрожал, словно она вот-вот расплачется.
— Мам, о чём ты? — Я пожал плечами, пытаясь понять, куда она клонит.
— Значит, я опоздала… — Она тяжело вздохнула, прошла в зал и опустилась на диван, будто боясь его помять. — Поздно пришла…
— Мам, что случилось? — Во мне зашевелилось беспокойство.
— А ты хочешь сказать, что всё в порядке?! — Она посмотрела на меня так, словно я только что признался в убийстве.
— А что, разве нет? — Я окончательно запутался.
— Объясни мне, что это за ерунда?! — Она достала из сумки открытку с изображением засохшего цветка и сунула её мне. — Сегодня утром нашла в почтовом ящике. Приглашение на развод!
Я взял открытку, прочитал: *«Уважаемая свекровь, приглашаю вас на наш развод! Ваша невестка Светлана»*. Взгляд застыл, будто меня ударили по голове.
— Мам, ты правда веришь, что это всерьёз? — спросил я, подавляя смех.
— Это что, я сама себе написала?! — Она всплеснула руками.
— Нет, просто… Светлана? Серьёзно?
— Кто — Светлана?
— Ну, моя жена…
— Да не юли! Говори прямо! Вы что, разводитесь? Ещё и года не прошло! Где она сейчас?!
— Мам, успокойся, всё нормально. Света на работе… наверное. Утром было всё как всегда. Это, скорее всего, шутка. Из-за борща, наверное…
— Шутка?! Из-за борща?! — Она посмотрела на меня, будто я объявил, что Земля плоская.
— Ну да… Вчера она его первый раз сварила. А я сказал, что… ну, не очень. Не так, как у тебя.
— И что дальше? — Свекровь прищурилась, ожидая подвоха.
— Ну, она обиделась, хотела вылить. А потом сказала, что не будет готовить, пока я всё не съем. А я в ответ… что-то ляпнул насчёт развода. В шутку…
— В шутку?! Ты заявил жене про развод — в шутку?! — Она вскочила, глаза сверкали.
— Ну, я потом объяснил, но ссора уже началась…
— Весь в отца! — Она двинулась на кухню. — Где этот борщ? Тащи сюда!
— Зачем? — Я растерялся.
— Будем есть. Ты понял?
— Да он же невкусный…
— Сейчас я тебе покажу «невкусный»! Марш на кухню!
Она нашла кастрюлю, поставила на плиту, зажгла огонь.
— Садись! — сказала так, словно это приказ перед расстрелом.
Я сел. Она разлила борщ, взяла ложку и стала есть, не сводя с меня глаз. Я вздохнул и последовал её примеру.
— И это ты называешь невкусным? — Она подняла бровь, доедая свою порцию. — Нормальный борщ!
— Ну, у тебя всё равно лучше… — пробормотал я.
— У меня — тридцать лет опыта! А твоя жена только учится! Жуй быстрее!
Минуты две мы ели молча. Когда я опустошил тарелку, протянул руку:
— Мам, ну всё. Давай ключи.
— Не дам, — она хитро улыбнулась. — Сначала урок.
— Какой урок?
— На полке — книга *«100 рецептов от бабушки Поли»*. В воскресенье мы с отцом придём, и ты приготовишь три блюда из неё.
— Я?! — у меня перехватило дыхание. — У меня же жена есть!
— Нет, сынок. Жена тебе только картошку почистит. Всё остальное — твоё. А я скажу, что её борщ — просто огонь. А ты… Развод ему, понимаешь?! Хочешь семейного счастья? Тогда сначала поживи, как мы с отцом, лет двадцать, потом рассуждай!
— Понял… — пробурчал я.
— И без возражений! А если увильнёшь — отец тебя так отчитает, что забыть не сможешь. Ты же знаешь, как он любит поесть…
Она поднялась, бросив на меня последний строгий взгляд. В её глазах читалась материнская тревога: как уберечь нас от глупостей? И как объяснить, что семья — это не только шутки, а ещё и терпение, особенно если суп чуть пересолен?
Вывод? Не шути с тем, чего не понимаешь. И никогда не критикуй борщ жены при матери.
