ДВА КАПУЧИНО.
– Добрый вечер, Тамара Васильевна! Как обычно, два капучино? – спросила я, всматриваясь в её морщинистое, но всё ещё изящное лицо. Руки её дрожали, а в глазах читалась усталость.
– Здравствуй, Настенька! Да, два капучино… И булочку, будь добра, – тихо ответила она, цепляя трость за стул и медленно опускаясь у окна.
– Мы волновались… Никогда ещё вы не опаздывали. Я даже выбегала на улицу – вдруг увижу вас, – призналась я, бросив взгляд на новую официантку.
– Родная, ты думала – случилось что-то плохое? Нет, просто пенсию получала, а банкомат карту съел, – усмехнулась Тамара Васильевна. – Пришлось в Сбербанк идти, а там очередь… Видно, все бабушки района решили сегодня миллионы снять! – шутила она, но голос дрожал.
Её чёрные кружевные перчатки не скрывали дрожи, губы подрагивали, а лицо казалось ещё бледнее. Годы не щадят никого…
Я работаю администратором в маленькой кофейне в самом сердце Москвы. Этот город, шумный и вечный, хранит тысячи историй. Моя началась в пятнадцать – тогда я впервые пришла сюда подрабатывать. Сначала мыла полы, потом стала официанткой. Теперь учусь на психолога и здесь же прохожу свою первую практику – наблюдаю за людьми.
Наши гости разные: влюблённые пары, шумные студенты, мамы с детьми… Но запомнилась мне одна пара – Тамара Васильевна и Виктор Семёнович. Каждую субботу, в любую погоду, они приходили сюда.
– Опять замёрзла, упрямая? – ворчал Виктор Семёнович, глядя, как жена отхлёбывает кофе. – Я же говорил – дождь будет!
– Не сахарная – не растаю, – огрызалась она, но в глазах светилась улыбка.
– А прошлой осенью кто бронхит месяц лечил? Ходила по лужам, как дитя малое!
– Брось ворчать, дедуля. Лучше булочку закажи – вкусные у вас…
Он заказывал, не сводя с неё глаз, а она ела, закрывая глаза от удовольствия.
– Как ты это делаешь? – удивлялся он. – Ешь за двоих, а худая, как тростинка.
Год назад Виктора Семёнови не стало. Но Тамара Васильевна по-прежнему приходит. Заказывает два капучино, но пьёт лишь один. Второй стоит нетронутый. Она сидит у окна, смотрит вдаль… Иногда плачет, вытирая слёзы кружевным платочком.
Однажды она рассказала мне их историю.
Познакомились они в библиотеке. Она упала со стремянки, он подхватил.
– Глаза у него были такие… – шептала она. – Я утонула в них.
Поженились через три месяца. Прожили вместе всю жизнь.
– Когда я болела, он носки мне надевал, чай с малиной приносил… – голос её дрогнул. – Не хватает его, Настя. Иногда кажется – вот-вот услышу его шаги…
Хозяйка кофейни не раз предлагала не платить, но Тамара Васильевна всегда отказывалась.
– За всё надо платить, – говорила она.
Сегодня она снова вышла на улицу, опираясь на трость. Я смотрела ей вслед и плакала… Хочу верить так же сильно, как она.
На столе остались две чашки. Одна пустая. Другая – полная.
Пока есть такие люди – хочется жить. И любить. Вопреки всему.
