Роман и Варвара прожили вместе семь лет. Со школьной скамьи рука об руку. Детей не случилось. Любимая бабушка Романа наставляла:
– Обвенчайтесь законно, детки! Тогда ниспадет благодать божия. Господь чадо пошлет.
Для Романа бабушка была истиной в последней инстанции. Сделал он официальное предложение своей гражданской жене.
Свадьбу сыграли богато. Кольцами обменялись, печать в паспортах поставили. Вышла заминка лишь на пиру. Молодым поднесли бокалы с шампанским — допить до дна надлежало, на счастье без слез. Потом бросить оземь, чтоб разбились. Бокал Романа разлетелся вдребезги, а Варварин лишь катился, невредимый.
Гости загудели шепотом (но внятно для всех):
– Эх, не к добру примета! Не жить молодым душа в душу.
Роман с Варварой посмеялись. “Просто чепуха!” Пир горой продолжился.
Осыпались цветы свадебные, жить бы новобрачным. Но…
Варвара, став законной супругой, переменилась, властвовать вздумала. Все не так, не этак. К мелочам цеплялась. Потом и вовсе объявила:
– Зря расписались, Роман. Мы как небо и земля. Лучше разойдемся.
…Роман винил тещу. Тащей из сказки о золотой рыбке была она. Вечно мало: внимания, денег, места в двушке. А уж коль зять вселился в ее, “кровью заслуженную” квартиру — пилила неустанно, поучая, как миллион заработать, а не с кило на грамм перебиваться. Роман молча сносил нападки жены и тещи год. Услышал наконец:
– Уходи.
Он жене переспросил:
– Варвара, это окончательно ВАШЕ с маманей решение?
– Да! Моя мамаша ни при чем! — огрызнулась Варвара.
Роман медля паковал вещи, взгляд на жену бросая украдкой. “Авось, смягчится, одумается”.
Варвара и бровью не повела.
– Прощай, жена! Извини, коль что… — вздохнул Роман.
– Бывай! — Варвара громыхнула дверью за ним.
Роман оставил очаг. Грустить долго не вышло.
Очутился парень в объятиях другой девушки. Видный был, спортивного сложения, вид мужественный.
Аксинья давно тайно вздыхала по Роману. По работе вместе. Подметила Леся (так новую страсть звали), что Роман ходит будто в воду опущенный и шутит перестал, позвала погулять в нерабочее время. Роман со скуки согласился…
Аксинья была свободна и пригожа. Репутация безупречная.
Побродили вечерком по парку, кофейку в кафе попили. Роман всю подноготную Аксинье излил. Девушка охала, утешала, соболезновала. Вдруг выпалила:
– Ромочка, слепой ты? Не видишь, как я ловлю твой взгляд? Люблю тебя давно! Сердце ноет!
Роман, конечно, догадывался. На работе ежедневно пересекались. Как подойдет — она то бледнеет, то рдеет. Голос пропадал, голова кружилась. Роман замечал ее как цветок благоуханный, но и только. Аксинья была не в пример Варваре — тихая, ручная, спокойная. Нравилось. Да женат был! Вольностей не позволял. А теперь, вышвырнутый из дома, подумал: “А чем не ловля? Сама рыба в сети бьется… Зачем от куска лакомого отказываться?”
…Утром Роман с Аксиньей вместе явились на службу. Коллеги переглянулись. Мол, Аксинья своего достигла. Весь офис знал, как девушка грезила о Романе. Но через жену забор не перепрыгнула бы.
Роман у Аксиньи поселился.
Та, светлячком прекрасным, порхала вокруг возлюбленного, мысли его угадывала. Обхаживала как короля. Высшим счастьем земным казалось ей! Роман с удовольствием заботы ее принимал. Про себя назвал Светлячок. Светом своим она душу согревала…
…Знакомила девушка Романа с родителями. Папа у Аксиньи важный чин имел. Увидел он, дочка по уши увязла в Романе. Вынес решение:
– Раз так — съезжайтесь. Свадьбу позднее справим. Сперва разгляжу, что за фрукт, зятек.
Папа знать не знал, что Роман женат. Аксинья поведать не смела. Отцовский нрав был крут…
Молодые светились! Даже планы строили. Слетали в Сочи. Папа Аксиньи мероприятие спонсировал. “Для кровинушки ничего не жалко! Дай детям развлечься”.
…Три месяца промчались, и Варвара при
позвала обратно законного мужа, твердо сообщив, что носит под сердцем его ребёнка, и Роман, теснимый долгом и неясной тоской по Аксинье, шагнул в знакомую квартиру, чувствуя, как одна половина сердца мерзнет от предчувствия, а другая зеленеет тоскою по оставленному светлячку.