Выдох
Вчера Ольге исполнилось 47. Два года назад её жизнь раскололась. Как банально звучит, но точнее и не скажешь.
Оля нашла платье за пару дней до дня рождения. Позвонила маме, похвасталась, что купила голубое. Мама тут же потребовала показать. Когда Оля надела, та ахнула: «Ты в нём просто куколка! Но какое же оно голубое? Оно бирюзовое!» Удивительное поколение. Наверное, потому что они шили у портних, обсуждали фасоны, подбирали ткани. И каждое платье было событием.
Так бирюзовое платье, осознав своё достоинство, ждало выхода в свет.
На праздник Оля позвала немногочисленных родственников и друзей. В ресторане для них накрыли стол в уютном уголке зала.
Её кузина Света произнесла тост минут на десять. Рассказала, как они в шестнадцать напились и ловили такси, не могли вспомнить, как склоняется слово «костёл». Повторяли водителю: «Мы живём у костла! У костла! Посёлок Грибы! Вези в центр, там покажем!» Предложила всем напиться, чтобы тоже не запомнить адрес. Но романтику испортили, напомнив, что все остановились в той же гостинице, где и ресторан. «Ни капли романтики», — засмеялась Света. Её муж подхватил: «Мы перестали лазить в окна к любимым! Но только потому, что у нас сетки от комаров. А так бы ещё как лазили. Особенно я». «Конечно, у вас же первый этаж», — фыркнула Оля. Все рассмеялись.
Потом тост сказал Сергей, муж второй кузины — Ларисы. Вспомнил их поездку в Сочи лет сто назад. Сначала все выигрывали в казино, потом проиграли до копейки. Когда вышли, Оля сказала: «Как бы вы без меня жили? Я припрятала сотку на водку и закуску». И они пошли бухать, а потом гуляли по набережной и пели «Чёрный кот». «Выпьем за женщину, которая спасла нас от сухого голодания!» Мамин муж, Виктор Петрович, пожалел, что в ресторане нет весов — нельзя выпить на брудершафт. И все запели «Чёрного кота», постепенно перейдя на шёпот, как в том анекдоте про баню.
Вечер вышел отличный. Муж тост не произнёс, но он никогда и не умел. Шутил, что не оратор, а программист.
Утром договорились позавтракать вместе и прогуляться по Парку Горького. К вечеру все разъехались. Оля с мужем остались в квартире одни.
Он, глядя в угол, где стоял компьютер, сказал, что им надо поговорить. Олю вдруг передёрнуло. Всё утро её колотило, хотя пила она вроде немного. Муж сообщил, что встретил другую и уходит. Не хотел портить праздник.
Следующий год прошёл под знаком «П» — переезд, плач, пьянки, прострация…
На 46-летие Оля решила сменить букву. Проснулась и пошла гулять по берегу. Даже в самые тяжёлые дни она не пропускала утренние прогулки. Был январь, прохладно. Набережная пустовала. Свежий воздух, безлюдье, а может, энергия реки подняли её изнутри. Она вдруг ясно поняла: она выздоровела. Никогда не верила в эту эзотерику, но физически почувствовала, как тьма уходит.
Только выдохнуть полностью всё не получалось.
Оля решила: следующий год — год «Н». Новые знакомства, новая я. Но пасаран!
В тот же день она завела страничку на сайте знакомств. Из всех, кто написал, понравился один. Они встретились. Это было год назад.
Не верится, что жизнь снова так резко изменилась. Может, это по линиям на руке видно? Будто жизнь прервалась и началась заново. Сегодня. Оля глубоко вдохнула утренний воздух, но выдохнуть до конца пока не могла.
Позвонила маме попрощаться.
«Я сказала Тане, что ты едешь в путешествие, и она хочет, чтобы ты у них переночевала».
«Хорошо, я их обожаю. Думала сразу в Карелию ехать, но остановлюсь у них в Питере. Удобно — от них до Карелии рукой подать, к ланчу буду у Толиков».
«Толиками» друзья называли Тараса и Таню Толстовых из-за трёх «Т» в фамилии. Они остались «её» друзьями.
К вечеру второго дня Оля добралась до Питера. Таня и Максим уже накрыли стол и предупредили, чтоб не наедалась закусками — будет сюрприз. Через 20 минут в дверях появился «сюрприз».
«Оленька, знакомься, это Артём. Наш сосед. К сожалению, скоро переезжает в Мурманск. Но сегодня угощает нас форелью по секретному рецепту».
«Очень приятно», — сказал Артём.
«Взаимно», — улыбнулась Оля. Он ей так понравился, что стало даже немного стыдно перед Дмитрием, к которому она ехала в Карелию. Артёму было около пятидесяти. Не красавец и не спортсмен, но с открытой, умной улыбкой.
«Ну, молодёжь, за кого пьём?» — поднял рюмку Максим.
Артём налил Оле и себе. «Перейдём на «ты»? Мы же молодёжь».
«С удовольствием», — улыбнулась Оля.
«Молодёжь готова! За нас!»
Все засмеялись и выпили.
«Сегодня стол — как на Новый год. Артём, я не любитель рыбы, но твоя форель — объедение! Макс, а твоё оливье, как всегда, выше всех похвал».
«А что за оливье?» — поинтересовался Артём.
Максим воскликнул: «Наливай, сейчас услышишь семейную легенду».
И, закусив своим же оливье, начал рассказывать: «Это была наша первая зима в Питере. Лет тридцать назад. По телевизору объявили, что будет сильнейший снегопад. Школы закрыли, всех предупредили. Мы подготовились — закупились водкой, я накрошил тазик оливье. К вечеру собрались у нас с родителями Оли и начали отмечать. Даже ей, семнадцатилетней, каплю налили. За окном пошёл снег. Красиво, большие хлопья. А шторма всё нет. Допили водку, а снегопад так и не начался. Утром выяснилось: это и был «шторм века».
Все смеялись, ели оливье и форель. Оле хотелось, чтобы вечер не кончался. Но через час Максим начал клевать носом. Да и Оля после дороги устала.
Артём понял: «Мне пора. Оля, было очень приятно. Будешь в МурОля улыбнулась и впервые за долгое время выдохнула полностью — казалось, даже море вторило её лёгкости, шепча набегающими волнами: «Всё будет хорошо».
