Тебе надо ты и делай, отрезал Глеб, отпивая чай.
Мам, вы рожали для себя, вот и нянчьтесь со своим Алёшкой сами. Мне перед учёбой выспаться надо, буркнул он, не поднимая глаз.
Марина опешила. Не ждала такого отпора. Ведь они с мужем кормят, одевают, заботятся А он ни в какую.
Глебушка, ну хоть разок отведи брата в школу. Первое сентября ведь, все с родителями
Вот именно, с родителями, перебил он. А где были мои, когда у меня линейки? Вечно с малым. Пусть и он один сходит не велика беда.
Да не вечно же Пару раз всего
Ну и сейчас так вышло, пожал плечами Глеб и ушёл в комнату, хлопнув дверью.
Марина осталась одна. С камнем на душе. Когда же сын стал таким чёрствым?
Первый брак её не задался. Отец Глеба вечный ребёнок, лежал на диване, в телефон уткнувшись, да копейки редкие приносил. В конце концов, она сбежала к матери, забрав сына.
Потом был Андрей. К пяти годам Глеб уже звал его «папой». А в десять родился Алёшка. И тут всё пошло наперекосяк, хоть Марина и не сразу поняла.
Помнила, как в тот первый сентябрь, едва оправившись от родов, умоляла Глеба:
Сходишь один, ладно? Ты же взрослый
Ладно, вздохнул он тогда.
Казалось, ничего страшного. Но через три года история повторилась Алёша с температурой, а у Глеба школьный праздник. Потом ветрянка, из-за которой он пропустил поездку с классом в Суздаль
Мам, ну может, его хоть в другую комнату? Надоело болеть! ворчал он, пока она мазала его зелёнкой.
Не выйдет, родной. Мы же семья
Постепенно Глеб стал отказываться помогать. То посуду оставит грязной, то в комнате бардак.
Ты же там не бываешь! огрызался он, когда мать просила убрать в гостиной. Тебе надо ты и мой!
Иногда Марина сдавалась нервы дороже. А теперь вот и вовсе тупик: муж в командировке, её с работы не отпустили, а Глеб впервые наотрез отказался.
Звонок Андрею:
Пусть попробует пожить сам, раз такой самостоятельный, хмуро ответил муж.
Только без крайностей! Совсем потеряем его
Не потеряем. Пусть поймёт, каково это без «мам, купи» да «пап, подвези».
В итоге Алёшу на линейку отвела подруга Ольга, заодно и в парке погуляли. Вечером за чаем Марина выложила ей душу.
Понимаю твоего Глеба, вздохнула Ольга. Я сама в юности двух сестёр нянчила. Ты давишь, а ему это в тягость. Алёшу вы для себя рожали Но и тебя понимаю.
Как же быть? Андрей и вовсе грозится выгнать!
А снимите ему комнату. Пусть поживёт один. Либо остынет, либо ну, хотя бы научится ценить.
Так и решили. Сняли квартиру в соседнем доме, закупили продукты, вручили ключи.
Выгоняете, значит, процедил Глеб, но ключи взял.
Нет. Ты всегда можешь вернуться, но только если готов делиться заботами, твёрдо сказал Андрей.
Месяц Глеб молчал. Потом начал звонить: «Как плиту отмыть?», «Как суп сварить?». Марина терпеливо объясняла, подкармливала.
А через три месяца он пришёл сам:
Хочу назад. Но по-честному. Алёша ваша забота.
Он твой брат! вспылил Андрей.
Спокойно, остановила мужа Марина. Ладно. Но по дому помогать будешь: полы, пыль, посуда. Комната твоя, туда не лезем.
Глеб кивнул. Впервые за долгое время они сели ужинать вместе. Картошка с котлетами а вкуснее пирожного.
«Вот и вырос», подумала Марина. И поняла, что выросла и сама. Теперь они учились договариваться. Без обид.
