**Дневниковая запись.**
Галина Петровна рванулась за конвертом так резко, что все вздрогнули, а ложки звякнули о тарелки. Её ногти, ярко-красные, будто впились в бумагу. Но нотариус твёрдо положил ладонь на её руку.
Простите, сударыня, холодно сказал он. Это не ваше.
В гостиной воцарилась тишина. Только стучали часы, да с улицы доносился детский гомон. Олег сгорбился на стуле, словно пытаясь стать невидимым; его новая жена смотрела с напряжённым любопытством, но не понимала всей тяжести момента.
Я не шевелилась. Десять лет назад я бы дрожала, умоляла бы не унижать меня. Теперь я знала они больше не имеют надо мной власти.
Нотариус вскрыл конверт и достал несколько листов. На первом стояла подпись моего свёкра, Василия Ивановича. Голос нотариуса прозвучал резко:
Завещание составлено за три месяца до смерти. Единственная наследница Марина Владимировна.
Родня зашумела. Тётки переглянулись, дяди закашляли, один ребёнок засмеялся ему было невдомёк.
Это невозможно! выкрикнула Галина Петровна. Ложь! Он никогда бы так не поступил!
Всё изложено чётко, продолжал нотариус. «Всё своё имущество, включая дом и землю, оставляю бывшей жене моего сына, которую семья изгнала против её воли». Даже объяснение приложено.
Олег охнул. Его новая жена с отвращением отодвинулась, будто он стал чужим.
Я глубоко вдохнула. Я знала об этом завещании раньше, но услышать это публично совсем другое.
Так вот как прошипела свекровь. Он тебя жалел! И теперь он хочет, чтобы ты забрала у нас дом?
Я встала. Мой голос был спокоен, но твёрд, как сталь:
Я ничего не забираю. Вы отняли у меня десять лет, когда выгна
