**Отец-герой**
С пакетами из магазина Марина медленно поднималась по лестнице на третий этаж, пересчитывая ступеньки. Так же они считали с сыном, когда возвращались из детского сада. Дима старательно повторял за ней, а через пару месяцев уже бойко справлялся сам. *«Как быстро вырос… Господи, только бы вернулся, только бы был жив…»* — в который раз проговорила она про себя, словно молитву.
Этажом выше хлопнула дверь, послышались быстрые шаги. Марина остановилась на площадке между вторым и третьим этажами, прижалась к стене.
— Здравствуйте! — весело бросила ей четырнадцатилетняя соседка Катя.
— Кать, стой! Шапку забыла! — донеслось сверху.
Девочка недовольно вернулась.
— Тепло же… Ну сколько можно! — проворчала она.
Мать спустилась, сунула ей в руки вязаную шапку.
— Вечером похолодает. После тренировки сразу домой, поняла?
— Ладно…
— Не «ладно», а шапку надень! — крикнула ей вдогонку мать.
— Здравствуй, Марина. С работы? Ну вот, упрямица, вечно без шапки норовит сбежать, а потом сопли по колено, — вздохнула соседка.
Они вместе пошли вверх. Марина снова начала считать ступеньки, но соседка прервала её.
— Как сын? Звонит?
— Нет… — Марина опустила глаза.
— Вот так и живём… Растим, растим, а потом они уходят — и сиди жди, переживай. Сын там, не дай Бог, а с дочерью ещё хуже — убежит, и думай, где она, с кем… А у неё только футбол на уме.
Марина остановилась у своей двери. Пока рылась в кармане пальто в поисках ключей, соседка скрылась за своей. В прихожей взгляд машинально скользнул по вешалке. Каждый день она надеялась увидеть там его куртку. Но висела только её лёгкая весенняя.
Она поставила пакеты на тумбу и стала раздеваться. Раньше Дима выскакивал её встречать, сразу выпаливая новости.
— Подожди, дай раздеться, — устало отмахивалась она. — Пакет не трогай, тяжёлый.
Потом он подрос, и уже она звала его, просила отнести покупки на кухню, спрашивала про школу.
— Всё норм, — отмахивался он и тут же скрывался в своей комнате.
Потом институт… Теперь, возвращаясь с работы, она редко заставала его дома. Всё реже он делился с ней чем-то.
*«Может, кота завести? Хоть кто-то будет встречать…»* — мелькнуло в голове. Но мысли эти быстро растворялись в рутине. Она наскоро ужинала и садилась перед телевизором — смотреть новости.
Её глаза жадно выискивали среди мужчин в камуфляже *его*. Лица наполовину скрыты масками. Взгляд у всех один — усталый, но твёрдый. *«Родные узнают… Увидят, что живой…»* Она верила, что сразу поймёт, если это он…
***
— Дима, ты дома? — крикнула она, заходя в квартиру четыре месяца назад.
— Дома… — Он вышел из комнаты медленно, будто через силу.
— Что так рано? — Марина прошла на кухню, он поплёлся следом. — Голодный? — стала она раскладывать продукты, а он сел за стол.
— Чего молчишь? Что-то случилось? — она замерла с пачкой творога в руке.
— Да нет… Всё норм.
Но его взгляд выдавал другое. Она сунула творог в холодильник, сложила пакет.
— Завтра сырники сделаю… — приговаривала она, не сводя с него глаз.
— Садись… — Он кивнул на стул.
Марина подчинилась, но сердце сразу сжалось.
— Ты меня пугаешь… В чём дело? Девушку нашёл?
— Мам, я в зону СВО еду.
— Ч-что? — будто споткнулась она. — Так сразу? Ты же даже в армии не был…
— Не сразу. Сначала подготовка. Я просто… не говорил.
— Нет! — она замотала головой. — Ты только институт окончил, работу хорошую нашёл… А я? Ты подумал обо мне? У меня кроме тебя никого… Почему?
— Война, мам. Я не могу стоять в стороне. Я здоров, силён, образование подходит.
— Ты не мужик ещё, ты мальчик! Тебе двадцать три!
Но его взгляд был твёрдым. Она замолчала, сглотнула ком в горле.
— Когда? — слёзы закапали на стол.
— Завтра.
Она вскочила, обняла его.
— Не пущу…
— Я уже решил.
Потом она успокоилась. Сидели, говорили до ночи.
— Помнишь, я спрашивал тебя про отца? — вдруг сказал он.
— Тебе лет пять было…
— И что ты ответила?
Она покачала головой.
— Ты сказала, что он был военным. Героем… Погиб в спецоперации.
Конечно, она помнила. А что ещё оставалось? Признаться, что влюбилась в студенте, а когда сообщила о беременности, он испугался, уговаривал сделать аборт? Что бросил их, даже не взглянув на сына?
Ей хотелось, чтобы Дима не чувствовал себя обделённым. Вот и придумала сказку про героя. А он поверил.
Разве могла она тогда знать, что однажды эта ложь его уведёт?
***
Шли дни. Недели. Потом звонок:
— Всё хорошо, мам. Скоро приеду.
— Когда? — только и смогла выдохнуть она.
— Скоро…
Главное — живой. Она вымыла квартиру, закупилась. Но когда раздался звонок в дверь, сердце ёкнуло.
Открыла — и не узнала. Её мальчик стал другим. Бросилась к нему, а за спиной у Димы стоял мужчина.
— Ты… ранен?! — ахнула она, увидев костыль.
— Пустяки. Заживёт. Мам, это Алексей. Мы вместе служили…
Она подняла глаза — и застыла. *Алексей*.
— Здравствуйте… — сказал он.
И по его взгляду она поняла: он *знал*.
— Он вытащил меня под огнём… — слышала она слова сына сквозь гул в ушах.
Потом были ужин, разговоры, неловкое молчание. Дима пошёл в душ, а Алексей остался на кухне.
— Прости… — прошептал он. — Я столько лет корил себя…
— Когда узнал? — холодно спросила она.
— В госпитале. Он показал твоё фото… Я не сказал ему, кто я.
— Ты хотел, чтобы он знал, что отец — трус?
— Я был дурак, малодушный…
— Ничего не изменилось.
Наутро Алексей собрался уходить.
—Она молча кивнула, закрывая за ним дверь, и подумала, что, может быть, когда-нибудь и правда простит.
