**Дневник. 15 октября.**
Город, укутанный осенним туманом, замер в тяжелой тишине, прерываемой лишь редкими гудками машин скорой. В стенах больницы, пропитанных запахом антисептика и чужими страданиями, бушевала своя буря не громче уличной, но куда опаснее.
В операционной под холодным светом ламп стоял Дмитрий Ильич Волков хирург с двадцатью годами за плечами. Его руки спасли сотни, но сегодня они сражались особенно яростно. Третий час подряд, без права на ошибку. Его ассистентка, медсестра Лидия, подавала инструменты с дрожью в пальцах она еще не привыкла к этому грузу ответственности.
Шов, бросил он тихо, будто боялся спугнуть хрупкое равновесие между жизнью и смертью.
Казалось, все шло к концу. Но дверь распахнулась, и ворвалась старшая медсестра:
Дмитрий Ильич! Срочно! Женщина без сознания, множественные травмы, подозрение на внутреннее кровотечение!
Он даже не вздохнул просто скинул перчатки и кивнул Лидии:
Заканчивай здесь. Со мной.
В приемном отделении царил хаос. На каталке лежала бледная, как полотно, женщина. Синяки покрывали ее тело, будто чья-то жестокая рука вывела их кистью. Волков осмотрел ее и замер. Ожоги на запястьях. Шрамы на животе. Старые переломы. Это не было несчастным случаем. Это был почерк насилия.
Кто привез? спросил он у медсестры.
Муж. Говорит, упала с лестницы.
Лестница, усмехнулся Волков. Да она вся ходячая исповедь боли.
Операция длилась полтора часа. Когда он увидел надрезы на коже не случайные, а словно намеренно выведенные, шепнул Лидии:
Вызови полицию. Тихо.
Позже, в коридоре, его ждал участковый капитан Семенов.
Вы уверены? спросил тот.
Уверен. Это не первое избиение.
В приемной нервно шагал мужчина Анатолий Степанович, «заботливый» супруг.
Как моя Таня?! метался он.
Татьяна Николаевна? уточнил Семенов. Расскажите, как она упала?
Споткнулась! Я же сказал!
Ожоги на руках тоже от падения?
Мужчина побледнел.
В палате Татьяна дрожала, как лист:
Он не хотел зла. Просто злится иногда
Зло не бывает случайным, тихо сказал Волков.
Когда Семенов задержал Анатолия, Татьяна заплакала но впервые от облегчения.
Через неделю к ней приехала мать. Они обнялись, словно после долгой разлуки.
Спасибо, прошептала женщина.
Волков вышел на улицу. Холодный воздух обжег легкие.
Сколько еще таких «лестниц» скрыто за стенами домов? Но теперь он знал: иногда врач должен видеть не только раны а историю за ними.
И лечить не тело а душу.
