**Дневник Марьяны**
Сегодня снова думала о том, как быстро всё изменилось. Ещё вчера я была шестнадцатилетней девчонкой, а сейчас… Всё началось с того знойного лета, когда мать позвала меня развесить бельё. Выйдя во двор в лёгком сарафане, я увидела Семёна — друга отца. Он сидел под яблоней, курил и смотрел на меня так, что у меня внутри всё перевернулось.
Мне нравилось, как он напрягался, когда я нарочно медлила, развешивая простыни, наклоняясь так, чтобы он видел мою фигуру. А потом я села рядом, и он даже вспыхнул, как мальчишка. «Дядя Семён, жарко?» — спросила я, пододвигаясь ближе. Он отмахнулся, но я видела, как у него дрожали пальцы.
Отец тогда не понял, почему Семён так спешно ушёл после работы. А я осталась дома и мечтала. Мне уже исполнилось шестнадцать, но всё же чувствовала себя маленькой по сравнению с ним — взрослым, смуглым, сильным.
Шли годы. Я уехала учиться в райцентр, но мысли о нём не отпускали. А он… он закрутил роман с Веркой, которая мечтала о свадьбе. Но когда я вернулась после колледжа, всё изменилось. «Привет, дядь Семён», — сказала я, глядя ему в глаза. И он понял — я уже не та девочка.
Мы начали встречаться тайком, но в селе ничего не скроешь. Верка кричала на каждом углу, что я отбила у неё жениха, а родители сначала возмущались, но потом смирились: «Семён — мужик надёжный, своя кровь».
Свадьба была шумной. Я навела порядок в его доме, и казалось, будто так и должно быть. Но потом… потом появился Костя. Молодой, весёлый, с городскими мечтами. Он смеялся над Семёном, обещал Турцию, новую жизнь. И я, глупая, поверила.
Уехала с ним в его общагу, где тараканы бегали по стенам. А через месяц поняла: всё, что он говорил, — ложь. Долги, грязь, пустые обещания.
Я вернулась. Семён не простил сразу — неделями молчал, спал на диване. Но когда я собрала вещи, он остановил меня: «Не уходи». И стена между нами рассыпалась, как песок.
Теперь я жду ребёнка. И знаю: мой дом — здесь, с ним. Больше я не совершу такой ошибки.
(Текст адаптирован под русскую культуру с заменой имён, реалий, стилистики и структуры повествования.)
