«Это уже слишком!» — Алевтина отказалась принимать гостей, которые превратили её квартиру в бесплатную гостиницу
Бывает, жизнь подбрасывает такие сюжеты, будто сошедшие с экрана плохого сериала. Вот только смешно в них только зрителям, а герою — хоть плачь. Именно такую историю недавно поведала мне соседка по лестничной клетке — Алевтина, хрупкая, тихая женщина лет тридцати пяти. С виду — сама интеллигентность, но, как выяснилось, даже у таких ангельское терпение не бесконечно.
Жила она когда-то в Екатеринбурге, работала в городской библиотеке и вращалась в компании общих знакомых — народ был разный, но в целом безобидный. Среди них — Витя, балагур и ловелас, с которым они изредка пересекались на посиделках с чаем. Друзьями не были, просто приятели. Потом Алевтина перебралась в Санкт-Петербург, устроилась на новую работу, обжила уютную квартирку на Петроградской стороне и почти забыла о старых «друзьях» из прошлого.
Но однажды… Витя вновь появился в её жизни.
Прошло несколько лет, он успел жениться, развестись, потом снова жениться. Случайно столкнулись в Крыму, на отдыхе. Витя, как оказалось, был там без новой жены, а… один. Алевтина тогда не стала вникать, почему — ей это было всё равно. Мужчина пытался разговорить её: как дела, где живёшь, какие планы. Она отвечала вежливо, но без интереса.
Через неделю он позвонил:
— Слушай, мы с Катей (так звали его первую жену) в Питере. Приехали на пару дней, можно у тебя переночевать?
Алевтина опешила. Вежливо отказать не успела — через три часа они уже стояли с чемоданами у её двери. «Ну ладно, — подумала она. — Пару дней, переживу». Но два дня растянулись на неделю… а потом и вовсе на неопределённый срок.
Витя и Катя вели себя как дома. Ходили в нижнем белье, требовали завтрак, устраивали ночные посиделки с музыкой, пили коньяк из её рюмок, не убирали за собой и даже привели каких-то своих друзей — «на часик, поболтать».
— А можно ещё на денёк задержаться? У тебя так уютно! — щебетала Катя, намазывая на хлеб её икру.
Алевтина терпела, стиснула зубы и только на седьмой день выставила их за дверь. Сказала, что простудилась, и сослалась на срочную работу. После их ухода отдраивала квартиру до блеска и решила: хватит.
Прошёл месяц. Алевтина только пришла в себя, как снова раздался звонок от Вити.
— Привет! Мы с новой женой, Людой, будем в городе на неделю. Как дела? Надеемся, ты нас примешь?
У Алевтины в этот момент в душе всё вскипело. Она даже выпрямилась на стуле.
«Это уже не наглость. Это — вторжение», — промелькнуло у неё в голове.
Алевтина спокойно, но твёрдо ответила:
— Ребят, я вас уважаю, но моя квартира — не бесплатный хостел. И у меня нет ни сил, ни желания снова в это втягиваться. Если вы в Питере — есть гостиницы, съёмные квартиры, Airbnb. Надеюсь, вы меня поймёте.
Витя замялся, потом бросил трубку. Ни спасибо, ни извинений — тишина.
Позже Алевтина призналась мне:
— Раньше я не умела говорить «нет». Думала, что быть хорошей — значит терпеть. Теперь понимаю: уважать надо в первую очередь себя. И если я не хочу кого-то пускать в свой дом — это не делает меня злой. Это значит, что я наконец-то повзрослела.
Как думаете, Алевтина поступила правильно? Или всё-таки стоило проявить жалость и впустить «друзей» ещё раз? Где граница между гостеприимством и откровенным нахальством?
