В деревне Ольгино, что под Санкт-Петербургом, среди старых деревянных домов стоял небольшой домик с резными наличниками. В нем жила Надежда Фёдоровна — женщина лет семидесяти, но бойкая и жилистая, как молодой побег.
Однажды она услышала за стеной всхлипывания.
— Людмила, хватит реветь! — громко крикнула Надежда Фёдоровна, стуча кулаком в перегородку. — Опять слезы? Всё слышно за стеной!
Людмила Петровна, её соседка, вытирая лицо краем фартука, отворила дверь.
— Да уж… опять на работе начальство достало… — начала было Людмила, но Надежда Фёдоровна, не дослушав, зашла в дом, поставив на стол горшок с мёдом.
— Ну и что? — отрезала старуха. — Скоро пятьдесят стукнет, а ведёшь себя, как перепуганная девочка. Чай будем пить, а там разберёмся.
Людмила послушно села за стол. Надежда Фёдоровна, несмотря на годы, держалась прямо, и глаза её горели не хуже, чем в молодости.
— Рассказывай, но без соплей.
— В общем, Никифор Иванович — завхоз наш — грозит сокращением. У нас в колхозе денег нет, зарплаты задерживают. Я всего пару лет кассиром работаю — первой под удар и попаду.
— И что собралась делать?
— Ничего… Жду, когда выгонят. Где мне в мои годы работу найти? Молодых много.
— Вот это и есть твоя беда! — Надежда Фёдоровна стукнула ложкой по столу. — Сдаёшься, даже не попробовав бороться. Думаешь, Никифор Иванович по своей воле людей гонит?
— Ну а что мне остаётся…
— Всё остаётся! — перебила старуха. — У тебя голова на плечах. Помнишь, как ты отца своего до последнего дня выхаживала — никто лучше не ухаживал. А теперь из-за работы в слезы?
Людмила хотела возразить, но Надежда Фёдоровна уже наливала чай.
— Слушай сюда. Мой покойный муж, когда совхоз развалился, думал — конец. А я ему: «Хватит реветь, иди, ищи!» И что? Пошёл в плотники, потом свою артель собрал. До самой смерти люди к нему шли — двери не успевал запирать!
— Но он же мужчина…
— А ты что? Без рук? — фыркнула Надежда Фёдоровна. — Или мозгов нет?
Людмила замолчала, глядя на чашку.
— А вы… никогда не боялись? — спросила она тихо.
— Боялась! — рассмеялась старуха. — Как же! Когда мужа на фронт провожала, так в обморок падала. Но если сидеть и дрожать — с голоду сдохнешь.
Людмила задумалась.
— А если… попробовать предложить Никифору Ивановичу, чтобы я дома отчёты вела? В контору не ходила бы, а зарплату взяла меньше…
— Вот это разговор! — оживилась Надежда Фёдоровна. — Завтра же иди к нему.
На следующий день Людмила, дрожа, вошла в кабинет завхоза.
— Никифор Иванович… можно я буду дома работать? — быстро выпалила она. — Зарплату возьму меньше, а отчёты всё равно сдавать буду.
Завхоз задумался, потом кивнул.
— Ладно. Месяц попробуем.
Вечером Людмила прибежала к Надежде Фёдоровне.
— Получилось!
— Видишь? — улыбнулась старуха. — Просто надо было попробовать.
С тех пор Людмила Петровна не только для колхоза отчёты вела, но и соседям помогала — кто декларацию заполнить, кто справку оформить.
А Надежда Фёдоровна, глядя на неё, только усмехалась:
— Вот так и надо. Хватит ныть — бери и делай!
