**Дневниковая запись**
Теща ворчит, что внук её не замечает. Да где ж она была, когда ему нужна была семья?
Женя и Света поженились почти детьми — обоим едва стукнуло по девятнадцать. Только поступили в Московский юридический, как между ними вспыхнуло первое, чистое, бестолковое чувство. Через год сыграли скромную свадьбу — Света уже носила под сердцем ребёнка. Казалось, жизнь разворачивается, как в доброй сказке: юность, любовь, семья… Но сказка быстро кончилась.
Из роддома Света вернулась и наотрез отказалась кормить сына. Сперва твердила, что устала, потом жаловалась на тоску. А через неделю собрала вещи, бросила на кухонном столе записку — и исчезла. Навсегда.
Женя не мог прийти в себя. Ещё вчера она в роддоме смеялась, клялась быть идеальной матерью, а сегодня — пустая кроватка, детский рёв и гулкое одиночество.
Позже, из обрывков сплетен, он узнал: Света сбежала с матерью, Галиной Степановной, в Германию. Мол, «пусть отдохнёт, поживёт для себя», а ребёнка «пусть папа разгребает» — раз уж так «рвался» в родители.
Оказалось, тёща и была тем самым чёртом за плечом: «Ты молода, не закапывай себя в пелёнки — сгинешь!» Дочь послушалась. А Женя остался один с младенцем, которого обожал, но понятия не имел, как растить.
К счастью, жила рядом ангел-хранитель — соседка Валентина Ивановна. Старушка и стала ему опорой. Пока Женя крутил гайки в автосервисе по ночам, она нянчила малыша. Она его и выходила. Качала, напевала «Баю-баюшки-баю», учила буквам, водила на ёлку.
Маленький Алёшка часто спрашивал: «Почему у Васи мама есть, а у меня нет?» А Женя лишь стискивал зубы — слов не находил. Поклялся себе: никаких женщин. Только сын. Только его смех.
Годы пролетели. Алёша вырос. Окончил юрфак, как когда-то мечтали с Светой. Теперь работает в отцовской конторе — умный, честный, с железной хваткой. И между ними, отцом и сыном, — настоящая мужская связь. Без слов.
А потом — стук в дверь. На пороге старуха в норковом манто, с кожаной сумкой и высокомерной усмешкой.
— Алёшенька, родной! Узнал бабушку?
Парень молча смерил её взглядом. Чужое лицо. Пустота.
— Вы кто?
— Как кто?! Бабушка твоя! Мать родной матери! Неужели не говорили?!
— Не говорили. Ибо не о чем.
— Да как ты смеешь?! Внук обязан заботиться о стариках! Мне тяжело — пенсия копеечная, здоровье шалит. А ты тут на ногах, с деньгами… Родная кровь ведь!
— А где вы были все двадцать пять лет?
— Молодость… Надо было пожить. Не до вас было. Думала, наверстаем потом…
— Вот и идите «потом». Вы для меня — пустое место. Уходите и не возвращайтесь.
Бабулька фыркнула, пробубнила про «хамов» и заковыляла прочь. Через пару дней Женя выложил историю в соцсети — без имён, но с вопросом: «Кто прав?» Мнения разделились.
Одни: «Ищет кошелёк на старость! Где она была, когда мальчишка в заботе нуждался?» Другие мягче: «Может, раскаялась…» Но все сошлись в одном: любовь — не слова, а дела. Ушёл — не жди, что тебя ждали.
А я лишь добавлю:
В этом доме вырастили мужчину. Не по крови — по духу. И если в его жизни не было бабушки — значит, так и надо. Ушли тихо — не возвращайтесь с шумом.
