Игорь не задумывался долго. Даже не понял, почему произнёс те слова, которые казались невозможными.
Был четверг начала декабря. Дождь бился в окна, будто небо плакало вместе с землёй, заливая пустынные улицы и маленькое здание, где проживал Игорь Соколов.
Ему сорок два года, и он существовал в тишине, почти незаметный для окружающих, вместе с дочерью Тамарой, десятилетней девочкой, в глазах которой читалась тяжесть домашнего молчания. Смерть Ларисы, жены Игоря, два года назад оставила холодную, глубокую пустоту. Рак унес её быстро, унося смех, разговоры и тепло. Жизнь свелась к работе, школьным заданиям, одиноким ужинам и тусклым воспоминаниям.
Но в ту ночь всё изменилось.
Торопливый стук в дверь прорвал привычный ритм. Открыв, Игорь увидел женщину, промокшую до костей, с тремя ребёнками, державшимися за неё. В её взгляде отражалась отчаянность и усталость того, у кого нет никуда идти.
Я Катя, прошептала она, голос её дрожал. Мой муж погиб шесть месяцев назад в производственной аварии. Семья отвернулась от меня. Машина сломалась здесь. Нам негде остановиться.
Игорь не раздумывал. Даже не понял, почему сказал такие, казалось бы, невозможные слова:
Оставайтесь у нас этой ночью.
Шесть человек оказались в крошечной квартире с двумя комнатами, без места и удобств для всех, но с общей потребностью: не быть одними.
Тамара без возражений отдала свою кровать старшей дочери Кати, остальные разместились на полу, окружённые одеялами и мечтами.
Последующие дни превратились в вихрь хаоса. Смех смешивался со слезами, разбивались тарелки, одежда валялась повсюду, и жизнь, которой прежде царила тишина, зазвучала громко. Появились и невидимые нити, связывающие людей как семья.
Катя готовила горячие супы, помогала с уроками и постепенно стала подругой Тамары. Дети прозвали Игоря «дядей», а каждый день они вместе учились чемуто новому: резать древесину, чинить мебель, строить крепости из подушек.
Одиночество растворилось в новом, несовершенном, но реальном ритме. Игорь не знал, сможет ли снова чувствовать, но тепло этой импровизированной семьи вернуло ему то, что он считал утерянным навсегда.
Жители деревни заметили перемены. Одни перешёптывались, другие восхищались. Говорили, что Игорь святой. Он лишь улыбался:
Меня тоже спасли.
Одной весенней послеобеденной часом Катя нашла в ящике старую фотографию. На ней была улыбающаяся Лариса, а в её объятиях Тамара. Снимок разбудил давно забытые воспоминания и ещё одно: истинная семья не всегда появляется из крови, а формируется из любви, построенной шаг за шагом, в разгаре бурь.
