Во сне, как в тумане, явилась мне Глафира — женщина с душой, сотканной из стихов и песен. Жила она в селе под Вологдой, учила ребятишек в школе, да так, что каждый урок — будто сказка. Дети к ней льнули, как пчелы к меду, а родители благодарность выказывали.
— Глафира Андреевна, — тянет руку Ванюшка, — я не понял задачку.
— А ты хоть попробовал сам подумать? — спрашивает она, зная, что мальчишка ленив, как кошка на печи. Но терпеливо объясняет, пока в голове у него не прояснится.
— Эх, да это же просто! — хлопает себя по лбу Ваня.
Росла Глафира в детдоме под Архангельском, без материнской ласки, без отцовского слова. Имя ей дали по святцам, отчество — как придется. Мечтала о семье, о тепле, о детях — чтобы всю нежность, что копила годами, отдать им.
А судьба свела её с Григорием, шофёром с угрюмым нравом. Приметил он её — тихую, скромную, с косой до пояса, и говорит прямо:
— Глаша, выходи за меня. Не мастер я в ухаживаниях, но дом крепкий, хозяйство в порядке.
И хоть мечтала она о романтике — о коленопреклонённом женихе, о кольце в лучах заката — согласилась. Свадьбу сыграли скромную, переехала она в его избу.
Соседи качали головами:
— Гришка тебе не пара, Глаша. Ты — душа нараспашку, а он — как медведь в берлоге.
Но Глафира дом держала крепко: и борщ варила на славу, и полы до блеска мыла. А по вечерам вязала — то носочки, то варежки, дарила соседям. Григорий ворчал:
— Чего разоряешься? Но сам радовался, что жена у него — золотые руки.
Только детей Бог не давал. Глафира молилась перед образами, а Григорий молча курил на крыльце.
Потом завела она козу, кур — муж смолчал. Но когда во дворе появился щенок — чёрный, кудрявый, — Григорий вспылил:
— На кой нам эта шавка?
— Гришенька, да он же сам прибился! — уговаривала Глафира. — Пусть живёт, двор стережёт.
Назвали Жулькой. Привязался к ней даже Григорий — то корм принесёт, то цепь распутает.
А однажды вернулся он с работы — а соседский пёс Полкан из их двора выскакивает. Жулька скоро щениться должна. Григорий лицо помрачнел.
Через день Раиса, соседка, встретила Глафиру:
— Глаша, да ты знаешь, что твой Гришка с Жулькой сотворил? Ведёт её на верёвке, отдал какому-то мужику!
Глафира сердцем ёкнула. Домой пришла — будка пустая.
— Где Жулька? — спросила дрожащим голосом.
Григорий взорвался:
— Не твоё дело! Нет собаки — и не будет!
Глафира затворилась в горнице, плакала в подушку. Неделю жили, как чужие.
Потом Григорий не выдержал — подошёл, помирился.
А через месяц Глафира шепнула:
— Гриша, у нас будет ребёночек.
Обрадовался Григорий, ждал сына. Но не судьба — ребёнка не удалось сохранить.
Глафира страдала, а Григорий вдруг стал вспоминать Жульку. Всё думал — где она теперь?
Однажды поехал в собачий приют под Вологдой. Привёз корма, бродил между вольеров. Там рыжая Лиска жила, а рядом — чёрный щенок с белым ухом.
На следующий день Григорий вернулся домой с таинственным видом. Открыл дверь машины — и вывалился тот самый щенок.
— Глаша, смотри, кто к нам приехал.
Глафира ахнула, прижала малыша к груди:
— Бим! Бимка!
Так в их дворе поселился пёс с белым ухом. А через год Глафира родила сына.
Теперь во дворе стоит коляска, а Бим, большой и лохматый, сторожит дом. Григорий качает малыша, а Глафира поёт колыбельную.
И кажется, будто Жулька где-то там, в тумане, тоже радуется за них.
