Всё из-за тебя…
Июль пылал нестерпимым зноем. Воздух густой, пропитанный влагой, обжигал лёгкие. Арина шла, тяжело дыша. Сердце колотилось, умоляя о передышке.
У Марии Ивановны, свекрови, в субботу день рождения — поедут на дачу. Арина соскучилась по сыну, но зато на природе ему куда лучше, чем в пыльном городе. Представила яблони в саду, студёную воду из колодца, чистый воздух… Но до субботы ещё терпеть. А жара, будто насмехаясь, не отступала. Хотели лета? Мечтали о солнце? Получайте, не нойте.
В час пик автобусы набиты битком — потные тела, спёртый воздух, будто в раскалённой консервной банке. Пешком идти не легче, но хотя бы можно заходить в магазины, ненадолго спасаясь под кондиционерами.
Впереди замаячил торговый центр, и Арина ускорила шаг. Как же хотелось в прохладу! Переступив порог, она глубоко вдохнула. Сердце успокоилось.
Не спеша шла между витринами, прикидывая, что подарить свекрови. Та всегда твердила: «Не тратьтесь, главное — внимание!» Но Арина видела, как загорались её глаза при необычных подарках.
Выходя, она заметла ларёк с разной мелочью — от заколок до бижутерии. Задержалась, чтобы ещё немного продлить прохладу. Взгляд упал на вазу — узкогорлую, с переливами эмали, похожей на старинную мозаику.
— Покажите, — попросила она продавщицу.
Ваза оказалась тяжёлой, металлической, с узором из цветного стекла. Среди дешёвого блеска выглядела как музейный экспонат.
— Сколько стоит?
Цена заставила её вздрогнуть.
— Ручная работа, единственная в своём роде, — с гордостью сказала девушка.
— Кто автор?
— Делает один мастер… с ограниченными возможностями. Красиво, но дорого, мало кто берёт.
— Я возьму, — неожиданно для себя решила Арина.
Представила, как в вазе будет стоять роза — свекрови точно понравится.
— Можно упаковать?
— Подберу что-нибудь.
Пока продавщица копалась, Арина разглядывала безделушки. К ларьку подошла женщина с усталым лицом.
— Здравствуй, Катя. Вазу купили?
— Да, — девушка кивнула в сторону Арины. — Деньги переведу, как освобожусь.
Женщина ушла. Арина вдруг вспомнила — она её знает. Что-то щёлкнуло в памяти. Наташа… Это же Наташа!
— Вас устраивает? — продавщица протянула свёрток с алым бантом. — Доплатить двести рублей.
Арина расплатилась, схватила подарок и бросилась догонять ту женщину.
Наташа шла, опустив голову, будто считая шаги.
— Наташа!
Та обернулась. На секунду их взгляды встретились.
— Ты не узнала меня? Я Арина.
— Узнала, — без радости ответила Наташа. — Ты почти не изменилась. В отличие от меня. — Горькая усмешка. — Вазу купила?
— Да… Очень красивая. На день рождения свекрови. Продавщица сказала, что делает её инвалид.
— Мой муж, — коротко бросила Наташа.
— Я думала, это антиквариат… Он художник?
— И художник тоже. Хотя ты, как обычно, ничего не знаешь. Это Сергей делает.
— Сергей? Но ведь сказали, что инвалид…
— Он и есть инвалид. После аварии не ходит. И не будет. Хоть так зарабатывает… Зайдём в кафе? На улицу не хочется.
Они сели у выхода. Официантка принесла зелёный чай и мороженое.
— Странно… Я часто о тебе вспоминаю, — Наташа смотрела в окно. — А тут ты покупаешь вазу Серёжи…
— Ты узнала меня? Почему не сказала сразу?
— Незачем. Мне нечем хвастаться. А ты, вижу, живёшь хорошо — деньги на безделушки тратишь. Муж богатый?
— Это не безделушка…
— Надоели мне эти «красивые вещи». Вся квартира — одна мастерская. Он только и делает, что клеит, красит, лепит. Дышать нечем. Но пусть лучше так, чем пил бы. После аварии один человек его научил… Хоть какие-то деньги.
— Мне жаль… — Арина потупилась.
— Жаль? — Наташа резко вскинула глаза. — Всё из-за тебя.
— Что?
— Раньше думала, ты притворяешься святой. Потом поняла — ты просто не замечаешь плохого. Девчонки по Серёже с ума сходили, а он выбрал тебя.
Наташа вдруг сжала кулаки.
— Завидовала… Думала, дурочка, а такого парня увести смогла. Вот и сделала всё, чтобы он тебе не достался.
Арина застыла.
— Помнишь, ты уезжала к родителям? Он пришёл в общагу… Я его напоила. Потом — беременность. Но не повезло… ребёнок не выжил.
— Наташа…
— Перешла тебе дорогу, а счастья не нашла. Ни любви, ни детей. Наказана по полной.
Арина молчала. Чае остыл, мороженое растаяло.
— Часто думаю… Женись он на тебе, аварии бы не было. Нашла бы себе обычного мужика, рожала бы детей…
— Может, помочь чем-то? Муж у меня врач…
Наташа вскочила, с грохотом отодвинув стул.
— Живи своей жизнью! Хотя… приходи. Посмотри, во что превратился тот, чей голос, как ты говорила, «пробирал до дрожи». Может, и уступлю его тебе по старой памяти.
Она ушла, не оглянувшись.
Арина доплатила за чай и вышла, едва не забыв подарок.
Домой шла, не чувствуя жары, вспоминая студенческие годы…
***
— Привет, всё учишь? Пойдём к Светке с Иркой — у них Серёжа с гитарой. Поёт — заслушаешься! Ему бы на сцену, а не в химики, — Наташа натягивала платье.
— Это не мешает, — улыбнулась Арина.
— Ладно, пойдём, только смотри — в него все влюблены. Не выделывайся.
В соседней комнате Сергей сидел на кровати с гитарой. Девчонки смотрели на него влюблённо. Он спел, потом улыбнулся Арине:
— Понравилось?
— Очень. Это твоё?
— Ты что, Высоцкого не слышала? — фыркнула Наташа.
— Слышала. Но ты пел не его. Стесняешься признаться?
Сергей засмеяАрина купила ещё одну вазу через неделю, но на этот раз не для подарка, а для себя — чтобы помнить, что даже разбитые судьбы могут создавать красоту, и счастье не всегда там, где его ищут.