**Дочь-предательница**
— Никогда бы не подумала, что в пятьдесят два года стану посмешищем для всех — и всё из-за родной кровиночки, — с горечью шептала Светлана своей подруге Маргарите. — Всю жизнь пахала, как лошадь, отказывала себе во всём, лишь бы у Анфисы было самое лучшее. А теперь она кричит на каждом углу, что я её обворовала! Весь Светлогорск судачит, да ещё и отца разыскала — с которым мы не виделись пятнадцать лет — и наябедничала ему.
Светлана умоляла дочь и бывшего мужа замолчать, ведь какой позор — вся округа в курсе. Но те стояли на своём: мол, мать украла у ребёнка. Подруга, слушая, только качала головой:
— Свет, я не понимаю! Ну как ты могла её обокрасть? Расскажи по порядку.
— Ты же знаешь, как я одна тянула Анфису. Помнишь, как Володя ушёл к другой, когда дочке было два года? Сама представляешь, каково мне было.
— Да уж, помню. До сих пор не пойму, как ты выдержала!
Светлана тяжело вздохнула, вспоминая те чёрные дни. После развода она не смогла оставаться в родном городе — каждое место напоминало об измене. Продала родительскую двушку и с Анфисой переехала в Светлогорск. Денег хватило лишь на скромную квартиру в тихом районе. Устроила дочь в садик, взяла две работы. Тогда и познакомилась с Маргаритой. Жизнь была адом: вечная усталость, ночные смены, но хоть новое место давало надежду.
Светлана вкалывала без передышки, чтобы Анфиса ни в чём не знала нужды. Красивые платья, последний айфон, танцы, репетитор по английскому — всё, чего душа пожелает. Без поддержки родни, одна, тянула эту лямку. Хотела, чтобы дочь не чувствовала себя ущербной, потому сама ходила в старом пальто и забыла, что такое отпуск.
— Неужели ты всё сама оплачивала? — ахнула подруга. — Я думала, бывший помогал!
— Алименты платил, — призналась Светлана. — Но я пять лет даже не смотрела на тот счёт. Не хотела ничего брать от подлеца. Потом заглянула — сумма приличная, но тратить было не на что, я и так справлялась. Решила отложить на будущее. Да ещё со своей зарплаты копила.
Ангара ни в чём не нуждалась, так что алименты лежали мёртвым грузом. Светлана мечтала о старости: домик под Вологдой, грядки, куры, кролики. Дочь выйдет замуж, квартиру получит в наследство, а мать будет слать ей банки с соленьями. Конечно, большая часть денег на счету — алименты, а не её личные.
— Здорово придумала! — восхитилась Маргарита. — Я тоже о таком мечтаю!
— Не спеши радоваться, — горько усмехнулась Светлана. — Как только купила дом, поделилась радостью с Анфисой… и тут же пожалела. Она обвинила меня в воровство— Украла мои деньги, а теперь себе дом купила! — рыдала Анфиса, и её голос звенел, будто разбитое стекло, упавшее на кафель холодной кухни.
