Тень предательства в родном доме
Анна Сергеевна стояла у плиты, неспешно перемешивая гречку с говядиной в потемневшем от времени чугуне — идеальной посуде для такого блюда. Её сын Дмитрий, её гордость и единственная радость, скоро должен был вернуться с работы. Она представляла, как обрадуется горячей еде, приготовленной с материнской заботой. Завернув чугун в полотенце, чтобы сохранить тепло, она аккуратно положила его в сумку и направилась к квартире сына в соседнем подъезде. У неё был запасной ключ — мало ли что.
Недавно они говорили с Димой по телефону. Он позвонил с мобильного, но Анна Сергеевна, привыкшая к старым порядкам, перезвонила на городской. Ответила его жена, Светлана, и сказала, что Дима на работе. Но ведь он сам упоминал, что теперь работает из дома! Кто-то лгал. И Анна Сергеевна не сомневалась: не её сын.
Светлана ворвалась в их жизнь, как метель. Девушка из глухой деревни, без образования, без работы, без жилья. Как Дима, умный, перспективный парень, мог так ослепнуть? Он настоял на свадьбе, несмотря на уговоры родителей повременить. Они расписались, и Света переехала в уютную двушку, подаренную Диме родителями. Квартира, слава Богу, была записана на него.
Света не работала, «искала себя». Дима же пахал с утра до ночи, чтобы её содержать. Недавно он снял ещё одну квартиру — якобы под кабинет, потому что к Светлане постоянно наезжали родственники из её деревни. Особенно часто — «двоюродный брат» Сергей, с которым она, по её словам, была дружна с детства. Анна Сергеевна не лезла в их дела, но материнское сердце чуяло недоброе.
В тот день она решила порадовать сына любимым блюдом. Войдя в квартиру, она специально не включила свет в прихожей, чтобы не привлекать внимания. Из гостиной доносилась весёлая, но какая-то развязная музыка. Анна Сергеевна заглянула в комнату и застыла. Сумка выскользнула из рук, чугун с грохотом грохнулся на пол. В комнате, обнявшись, кружились двое. Света и какой-то мужчина — точно не брат.
Музыка смолкла. Светлана, побледнев, выскочила в прихожую. «Анна Сергеевна! — заулыбалась она неестественно. — А мы вас не ждали!»
— Вижу, — холодно бросила свекровь, сжимая кулаки.
— Заходите к нам! У нас пирожное есть! — Света явно надеялась на отказ.
Анна Сергеевна выдавила улыбку. «Принесла Диме поесть, его любимое. Надеюсь, не остыло», — сказала она, передавая сумку. Света, обрадовавшись, что конфликта удалось избежать, пообещала укутать чугун потеплее.
Анна Сергеевна вышла во двор и опустилась на скамейку. В это время двор был пуст, дети уже спали. Она старалась собраться с мыслями. Поступила правильно, не устроив скандала. Света бы всё равно выкрутилась, придумала бы оправдание. Но падение чугунка — это был провал. Анна Сергеевна, врач «скорой», привыкла действовать хладнокровно в экстренных ситуациях. Она спасала жизни, принимала решения за секунды и никогда не теряла самообладания. А тут — такой прокол. Но как оставаться спокойной, когда дело касается твоего единственного сына?
Она решила, что ещё не конец. Света не изменится. Через неделю Анна Сергеевна повторила попытку, на этот раз с пирогами. Она вошла бесшумно, достала телефон и сняла происходящее на видео. Музыка была та же, но танцев уже не было — картина оказалась куда откровеннее. Закончив запись, она громко постучала. Света, раскрасневшаяся, приоткрыла дверь. «Пироги для Димы», — сухо сказала свекровь, протянув пакет и развернувшись к выходу.
Дома она продумала варианты. Можно было прийти без сына, показать доказательства и вышвырнуть Свету. Но та наверняка накрутила бы Диму, что свекровь её оговорила. Либо сразу рассказать сыну. Но Дима, воспитанный и доверчивый, мог поверить в «недопонимание» или «просто дружеские объятия». Нет, надо действовать наверняка.
В субботу Анна Сергеевна с мужем напросились в гости. Она снова принесла пироги. После чая она посмотрела на Свету и спросила: «Ну что, нашла себя?»
Дима удивлённо взглянул на мать — она редко позволяла себе такой тон. Света, почуяв неладное, пробормотала: «Пока нет».
— Может, я тебе помогу? — Анна Сергеевна положила телефон с видео на стол.
— Что это? — Дима переводил взгляд с экрана, где его жена и «брат» вели себя откровенно неприлично, на Свету и обратно. Та молчала, опустив глаза.
— Интересный фильм, сынок? — спросила свекровь, сдерживая ярость.
— Ты мне изменяешь? И он не брат? — голос Димы дрожал. — Света, скажи хоть что-то!
— А что она скажет? — встряла мать. — Ты что, такой наивный?
Света встала, её лицо горело. «Да, он не брат, — выпалила она. — Мы приехали сюда вместе, без денег, без прописки. А тут ты — чистенький мальчик с квартирой и мамой, которая пироги печёт. Решили пожить, а там видно будет».
— Ты говорила, что любишь, — тихо сказал Дима.
— Мало ли что я говорила, — усмехнулась Света. — Взрослым быть надо.
Она ушла собирать вещи. Дима сидел, будто окаменев. Отец молчал, доверяя жене. Анна Сергеевна молилась про себя: «Господи, не дай ему побежать за ней!»
Когда дверь захлопнулась, Дима посмотрел на мать. В его глазах читалось: «Что теперь делать?» Его мир рухнул — семья, любовь, надежды. Первое предательство разрывало сердце.
— Давай попьём чаю, — предложила Анна Сергеевна, зная, что в кризис нужна передышка.
Дима взял пирог. Его мать, мудрая и сильная, всегда находила выход. И сейчас она знала: время и её любовь помогут сыну начать заново.
