— Дмитрий, ты точно всё собрал? Перепроверить не хочешь? — крикнула я, застыв перед закрытой дверью в ванную.
— Наташ, хватит! Чемодан полный, сам видел, — ответил он сквозь шум воды. Но голос… голос дрогнул. Или мне почудилось?
— Чемодан видела. А что внутри — нет, — пробормотала я, отступая.
— Наташ, сделай кофе! Покрепче. Без молока, — добавил он ровно, вытираясь полотенцем.
Я молча пошла на кухню, достала турку, залила воду, насыпала кофе, щепотку соли — как он любит. У нас есть кофемашина, но Дима обожает мой кофе. «Ты у меня золотая», — говорил он вчера, заметив, как я по-бабушкиному укутала ужин в полотенце, чтобы не остыл.
В последнее время он всё чаще задерживался — «работа». «Карьера», «проект». А я — терпела, варила, гладила.
— Аромат — как в раю! — воскликнул Дмитрий, заходя на кухню и отбрасывая мокрые волосы. Уселся, потянулся за чашкой.
— Наташ, сегодня привезут чехлы в машину. Прими, ладно? Оплата при получении, — сказал он, сыпля в кофе сахар.
— Как всегда, — села напротив.
— Командировка не вовремя, — вздохнул он. — Но отказаться нельзя. Шанс вырваться в топ-менеджеры — раз в жизни.
— Да уж… Не думала, что в такой должности придётся мотаться по глубинке.
— Прихоть шефа. Ладно, у меня полчаса — проверю почту.
Он ушёл, оставив чашку. Ну и ладно. Видать, нервничает.
Я потянулась за его кружкой, и тут телефон дрогнул — смс. Открыла.
«Наташа, Дима врёт. Никакой командировки нет. Он с Леной Семёновой летит в Турцию. Останови его, пока не поздно. Это его погубит».
Анна. Его сестра.
В голове что-то щёлкнуло. С Леной? Не может быть. Шутка? Но Аня не из тех, кто шутит так. И врать ей незачем.
Воздух стал густым, как смола. Глотнула воды — не помогло.
Хотелось реветь. Кричать. Всё разнести. Но в голове одно: «Почему?»
Сжала кулаки. Броситься, устроить сцену, сорвать маску? Нет. Не стоит.
Пусть идёт. А я ему устрою прощание без слов. Не криком — делом.
Открыла банк. На общем счёте — полтора миллиона. Но трёхсот тысяч уже нет. На мои, между прочим, деньги. Мои ночные проекты, мои гонорары. А он… на них тащит свою бывшую в отпуск.
Про Лену я знала. Он сам рассказывал. Школьная любовь, ветреница. То к отцам, то к олигархам. А теперь вернулась. И он повелся. И врёт.
Мог бы честно сказать: «Наташа, люблю другую». Было бы больно, но не так подло. А он — как тать. Деньги украл, про командировку соврал, чемодан собрал…
Что ж. Остальное сниму я. Сегодня. До копейки. Потом — развод. Вещи — к его матери.
Проверила календарь. Завтра презентация. Если всё получится — в отпуск. Не в Турцию. В Таиланд. Туда, где его следов нет.
— Наташ, я пошёл, выеду пораньше, — заглянул он на кухню, в костюме, при галстуке.
— Удачи, — прошептала я, сжимая чашку.
— Что-то не так?
— Показалось.
— Буду скучать…
— Вряд ли у тебя будет время.
— Не проводишь?
— Лучше посуду помою.
— Ладно, побежал.
— Иди.
Дверь захлопнулась. Он не знал, что уходит навсегда. Завтра сменим замки.
Села. Зарыдала. Горько. От боли, от стыда. Предатель.
Ещё смс от Ани:
«Наташ, как ты?»
Вытерла слёзы, набрала номер.
— Аня, откуда инфа?
— Подруга Лены проболталась. Она снова к Диме прибилась. Наташ, прости, что так…
— Спасибо, что сказала. Я его не остановила. Пусть горит.
— Он дурак. Она его в сотый раз кинет.
— Его выбор. Аня, не говори ему, что я знаю.
— Да и не хочу с ним говорить. Надоел!
— Спасибо. Нам с тобой общаться — несмотря ни на что.
— Конечно, Наташ. Держись.
Снова открыла банк. Ещё минус сто тысяч. Нет. Успокоилась. Переведу всё маме. Своей. Он теперь не имеет права.
— Мам, перевожу тебе миллион. Остальное он слил.
— Что случилось, дочка?
— Развод. Он с любовницей в Турцию.
— Господи… Наташа, крепись. Мы с тобой. Всё наладится. Встретишь нормального.
— Нет, мам. Искать никого не буду. Может, просто ребёнка заведу. И всё.
— Ну… твой выбор. Кстати, у тётки Марины есть племянник… перспективный…
— Мам, не сейчас.
— Ладно, ладно. Главное — не падай духом.
Положила трубку. Взяла себя в руки. Завтра новый день. Дима ушёл, но я осталась. Настоящая. И у меня всё ещё впереди. Без лжи. Без него.