— Димка, ты точно ничего не забыл? Проверил всё? — прокричала я, замирая перед закрытой дверью ванной.
— Даша, хватит! Всё собрано — полный чемодан, ты сама видела, — отозвался он сквозь шум воды. Но голос… голос дрогнул. Или мне послышалось?
— Чемодан видела. А что внутри — нет, — пробормотала я, отступая к коридору.
— Даш, свари мне кофе, а? Крепкий. Сахар не клади, — добавил он уже ровным тоном, вытираясь полотенцем.
Я молча двинулась на кухню, достала турку, налила воды, насыпала кофе, щепотку корицы — так он любит. У нас есть новая кофемашина, но Дима предпочитает мой кофе. «У тебя руки золотые», — говорил он вчера, вернувшись под утро и увидев, как я, по старой привычке, завернула ужин в одеяло, чтобы не остыл.
Последнее время он всё позже приходил — якобы на работе. Дела, проекты, перспективы. А я… молча верила. Готовила, убирала, ждала.
— Запах — просто космос! — воскликнул Дима, входя на кухню и откидывая мокрые волосы. Уселся за стол, потянулся за чашкой.
— Даш, сегодня курьер приедет — коврики в машину заказал. Прими, ладно? Оплата при получении, — сказал он, добавляя в кофе ложку мёда.
— Конечно. Как обычно, — села напротив.
— Командировка не вовремя, — вздохнул он. — Но отказаться нельзя. Шанс такой редко выпадает. Ведущий разработчик — серьёзно.
— Ну да… Не думала, что в твоей должности придётся ездить по области.
— Прихоть начальства. Ладно, у меня ещё полчаса — проверю почту с телефона.
Он встал, ушёл в комнату. Чашку за собой не унёс. Ну и ладно. Сейчас не до этого — видно, нервничает.
Я потянулась за его чашкой, и вдруг телефон дрогнул — сообщение. Открыла.
«Даша, Дима врёт. Никакой это не командировка. Он с Катей Соколовой летит в Турцию. Останови его, пока не поздно. Это конец».
Аня. Его старшая сестра.
В голове что-то щёлкнуло. Он… с Катей? Не может быть. Шутка? Но Аня не из тех, кто бросается словами. И уж точно не станет врать.
В глазах помутнело. Воздух стал густым, как смола. Еле дышала. Налила воды, с трудом допила.
Хотелось реветь. Кричать. Перевернуть весь дом. Но в голове стучало одно: «Почему?»
Сжала злость в кулак. Хотела броситься к нему, устроить сцену, сорвать маску. Но… не стала. Не заслужил.
Пусть едет. А я ему приготовлю сюрприз. Не истерикой — делом.
Открыла банковское приложение. На общем счету — восемьсот тысяч. Как же ловко он успел — двухсот уже нет. Мои деньги, между прочим. Мои ночные смены, мои заказы. А он… на мои кровные везёт свою бывшую в отпуск.
Про Катю я знала. Сам рассказывал, и Аня упоминала. Первая любовь, ветреница. Бросала его дважды — то за деньгами, то за статусом. А теперь вернулась. Дима снова клюнул. И снова враньё.
Ну хоть бы честно сказал: «Даша, люблю другую. Прости». Было бы больно, да. Но не так подло. А он — как крыса. Деньги снял, командировку придумал, вещи собрал…
Что ж. Остальное сниму я. Сегодня. До копейки. Потом — развод. Его вещи — такси к матери.
Проверила календарь — завтра важный созвон. Если всё пройдёт хорошо — уйду в отпуск. Не в Турцию, нет. На Бали, например. Или туда, где он ещё не успел побывать.
— Даш, я поехал, решено выехать пораньше, — заглянул он в кухню в новом костюме, с чемоданом.
— Пока. Счастливой командировки, — выдавила я, сжимая чашку.
— Ты как-то странно…
— Показалось.
— Я буду скучать…
— Уверена, тебе будет не до этого.
— Не проводишь?
— У меня посуда.
— Ладно, пошёл.
— Иди.
Дверь захлопнулась. Он даже не понял, что ушёл навсегда. Завтра сменим замки.
Села на стул. Разрыдалась. Горько. От боли, от стыда. Предатель.
Ещё сообщение от Ани:
«Даш, как ты?»
Вытерла слёзы, набрала номер.
— Ань, откуда инфа?
— Подруга Кати проболталась. Та снова к Диме прицепилась. Он, дурак, повёлся. Даш, прости, что так…
— Спасибо, что сказала. Я его не остановила. Пусть валит.
— Он кретин. Она его в третий раз кинет.
— Его выбор. Аня, не говори ему, что я знаю.
— Да мне с ним и разговаривать не о чем. Надоел!
— Спасибо. Мы с тобой остаёмся на связи. Даже после развода.
— Конечно, Даш. Держись.
Снова открываю банк. Ещё минус пятьдесят. Бегом! Нет. Всё. Просто переведу всё отцу. Своему отцу. Теперь он тут не хозяин.
— Пап, перевожу тебе семьсот пятьдесят. Остальное он снял.
— Что стряслось, дочь?
— Разводимся. Он с любовницей в Турцию.
— Боже… Даш, крепись. Мы с тобой. Всё наладится. Встретишь настоящего.
— Нет, пап. Я никого искать не буду. Может, просто усыновлю. И всё.
— Ну… дело твоё. Кстати, у дяди Миши сын… неплохой парень…
— Пап, не сейчас.
— Ладно, как скажешь. Главное — не падай духом.
Я прервала разговор. Взяла себя в руки. Завтра новый день. Дима ушёл, но я осталась. Живая. Настоящая. И у меня вся жизнь впереди. Без лжи. Без подлости. Без него.
