**Дневник**
В тихом городке под Рязанью, где утренний туман окутывает старые деревянные дома, моя жизнь в 27 лет превратилась в бесконечное служение чужим капризам. Меня зовут Лидия, я замужем за Вадимом, и через несколько месяцев у нас родится ребёнок. Но мой хрупкий мир беременной женщины рушится под гнётом свекрови и её родни, для которых я — всего лишь бесплатная рабочая сила. Живём мы в трёхкомнатной квартире бабушки Вадима, и это стало моим проклятием.
**Любовь, которая обернулась капканом**
Когда я познакомилась с Вадимом, мне было 23. Он казался заботливым, с доброй улыбкой и мечтами о большой семье. Через год мы поженились, и я была на седьмом небе от счастья. Его бабушка, Надежда Петровна, предложила нам пожить в её просторной квартире, пока не встанем на ноги. Я согласилась, думая, что это ненадолго и что скоро мы начнём строить свою жизнь. Вместо этого я попала в ловушку, где моя единственная роль — убирать, готовить и не перечить.
Квартира большая, но тесная из-за людей. Надежда Петровна живёт с нами, а её дочь, тётя Вадима, Ольга, с двумя детьми приходит почти каждый день. Они относятся к этой квартире, как к своей, а ко мне — как к части мебели. С первого дня свекровь дала понять: «Лида, ты молодая, вот и шевелись». Я надеялась, что смогу заслужить их любовь, но их требования и равнодушие растут с каждым днём.
**Рабство под крышей родного дома**
Мой день — это бесконечная уборка и готовка. Утром я мою полы, потому что Надежда Петровна терпеть не может пыль. Потом стряпаю завтрак для всех: ей — овсянку, Вадиму — яичницу, а когда приходит Ольга с детьми — приходится жарить оладьи или делать бутерброды. Днём режу овощи, варю суп, леплю котлеты, потому что «гости голодные». Вечером — гора посуды и новые приказы: «Лида, почисть картошку на завтра». Моя беременность, мой токсикоз, мои ноющие ноги — никого не волнуют.
Надежда Петровна командует, как полководец: «Ты суп пересолила», «Шторы плохо выстирала». Ольга добавляет: «Лида, присмотри за моими детьми, мне некогда». Её дети, шумные и избалованные, раскидывают вещи, пачкают мебель, а убираю за ними я, потому что «мы же семья». Вадим, мой муж, вместо того чтобы заступиться, лишь вздыхает: «Мам, не ругайся, бабушка уже в годах». Его слова — как нож в спину. Я чувствую себя рабыней в доме, который никогда не станет моим.
**Беременность под прессом**
Я на шестом месяце, и моё состояние оставляет желать лучшего. Тошнота мучает меня по утрам, спина ноет, а усталость валит с ног. Но свекровь лишь крутит носом: «В наше время рожали в поле и до последнего работали». Ольга смеётся: «Ой, Лида, не придумывай, беременность — не болезнь». Их безразличие убивает. Я боюсь за ребёнка — стресс, недосып, постоянная работа не проходят даром. Вчера я чуть не упала, таская тяжёлое ведро, но никто даже не спросил, в порядке ли я.
Я пыталась поговорить с Вадимом. Сквозь слёзы говорила ему: «Я больше не могу, мне тяжело, я беременна». Он обнял меня, но ответил: «Бабушка же нас приютила, потерпи немного». Потерпи?! Сколько ещё? Я не хочу, чтобы мой ребёнок родился в доме, где его мать — бесплатная служанка. Я хочу покоя, заботы, тепла, а получаю лишь упрёки и гору грязной посуды.
**Последняя капля**
Вчера Надежда Петровна заявила: «Лида, ты должна быть благодарна, что живёшь в моей квартире. Работай, а то вылетишь на улицу». Ольга подхватила: «Да, невестка должна вертеться, а не ныть». Я стояла, сжимая тряпку, и чувствовала, как во мне что-то лопнуло. Мой ребёнок, моя жизнь, моё здоровье — для них это пустой звук. Вадим, как всегда, промолчал, и это добило меня. Я больше не хочу быть их кухаркой, уборщицей, безмолвной тенью.
Я решила уйти. Начну откладывать деньги, найду хоть какую-то комнату, пусть даже в общежитии. Я не могу рожать в этом аду. Подруга Даша говорит: «Забирай Вадима и беги, пока не поздно». Но что, если он выберет бабушку, а не меня? Что, если я останусь одна с ребёнком? Страшно, но я знаю одно — дольше я здесь не выдержу.
Мой крик души
Эта история — мой крик о праве быть человеком. Надежда Петровна, Ольга, их бесконечные прихоти губят меня. Вадим, которого я люблю, стал частью этой системы, и это разрывает сердце. Мой ребёнок заслуживает мать, которая смеётся, а не плачет над горой грязной посуды. В 27 лет я хочу жить, а не выживать. Пусть уход будет сложным, но я сделаю это ради себя и своего малыша.
Я не знаю, как уговорить Вадима, где найти силы. Но я твёрдо решила: не останусь в этом доме, где моя беременность — лишь неудобство. Пусть Надежда Петровна живёт в своей квартире, пусть Ольга ищет новую прислугу. Я — Лидия, и я выберу свободу, даже если она разобьёт мне сердце.
*Урок: иногда любовь стоит отстаивать, даже если для этого нужно уйти.*
