Арина отбросила одеяло, перевернула влажную подушку и снова улеглась. Стало чуть прохладнее, но сон не шёл. Мешали шуршащие за окном шины редких машин. И мысли. Они мешали больше всего. «Куда спешит этот запоздалый водитель? Домой? Или, может, убегает от кого-то в ночи? Кто ждёт его?.. Чёртов зной…»
Арина вздохнула и поднялась. Квартиру знала наизусть, потому свет не зажгла. На кухне подошла к окну. В доме напротив горели два окна. «Кто-то ждёт своего странника или оплакивает его уход?»
Молодая листва мешала разглядеть, есть ли кто у тех окон. Арина включила ночник, налила воды из чайника. Погасила свет и снова взглянула на дом напротив. Одно окно погасло. Она пила медленно, чувствуя, как тело остывает вместе с водой. Босые ступни приятно холодил линолеум.
Поставила стакан на подоконник и вернулась в комнату. Но ложиться в промокшую постель не стала. Прошла в гостиную и устроилась на жёстком диване, подложив под голову маленькую подушку, набитую бог весть чем.
И неожиданно провалилась в сон…
***
— Горько! Горько! — кричали гости, поднимая бокалы с шампанским.
Михаил поднялся и потянул за руку Арину. В свадебных туфлях на каблуках она почти сравнялась с ним ростом, могла смотреть прямо в глаза, а не снизу вверх, как раньше. Он глядел на неё с восхищением, любовью и нескрываемым желанием. Арина наклонилась вперёд, чуть склонив голову, чтобы фата скрыла её от взглядов гостей.
— Раз, два, три… — хором считали подвыпившие родственники…
Мама учила Арину, что в семье всё зависит от женщины, что она должна быть опорой мужу. И Арина самоотверженно взялась строить семейное счастье.
Сначала они с Михаилом делали всё вместе: ходили за продуктами, даже ужин готовили, смеясь и целуясь. Пока однажды не сожгли картошку на сковороде, слишком увлёкшись. Они любили друг друга. Казалось, так будет всегда — молодыми и счастливыми.
Через два года Арина родила дочь Олечку. Первое время помогала мама.
— Я так устала… — жаловалась Арина, что муж совсем не помогает.
— Он работает, устаёт. Женская доля — вести дом и растить ребёнка, — говорила мама. — Ты можешь спать днём с Олей. А если он не выспится, какой из него работник?
Арина привыкла спать урывками, даже отключаться на скамейке во время прогулки с коляской. Когда Оле исполнилось два года, Арина отдала её в садик и вышла на работу.
— Вот я выйду на пенсию, Олю мы с отцом заберём, а вы родите ещё, — мечтательно говорила мама.
Но, вернувшись к работе, Арина не хотела даже думать о втором ребёнке. Михаил тоже не настаивал. Так больше детей и не было.
— Мужчины изменяют, потому что любовницы всегда нарядные, а жёны ходят дома в застиранных халатах, — поучала мама.
Арина старалась: вставала раньше мужа, чтобы успеть накраситься. Но это не спасло брак. Дочь выросла, улетела из гнезда, и Арина с удивлением заметила, что Михаил всё чаще носит джинсы вместо костюмов. Начал бегать по утрам, хотя и без того был стройным.
— Это сейчас модно, — говорил он.
Когда она нашла следы помады на его рубашке, прямо спросила про любовницу. Он замешкался, потом сознался и попросил отпустить его.
— Разве я держу? Иди. Только назад не жди.
Сама собрала ему вещи, не проронив ни слезинки. Михаил медленно одевался в прихожей, бросая на неё косые взгляды — ждал, что она вцепится, будет умолять остаться.
Арина стояла, скрестив руки. «Не дождёшься», — говорил её взгляд.
Он ушёл. А она уткнулась лицом в жёсткую подушку и завыла, как раненый зверь. Жизнь потеряла смысл. Решила выпить таблетки. Даже достала пузырёк. Но перед этим позвонила подруге.
Та сразу поняла неладное и примчалась.
— Не вздумай! Он потом будет хвастаться, что ты из-за него с ума сошла. Не делай ему такого подарка.
Арина передумала. Постепенно научилась жить одна. Обнаружила плюсы: можно спать допоздна, ходить по дому, как есть, не готовить обеды. Похудела, помолодела. На сэкономленные деньги покупала себе обновки.
Потом Оля родила внука, и у Арины появился новый смысл. Она полюбила быть бабушкой: пела колыбельные, лепила куличики в песочнице.
Ей хотелось, чтобы Михаил случайно увидел её — понял, что потерял. Представляла его с молодой женой. Варит ли она ему кашу? Или он теперь сам носит ей кофе в постель?
Однажды во дворе к ней на лавочку подсел мужчина её лет.
— Погода-то какая! Лето в апреле. Это ваш внук? Красивый. А вон та девочка — моя внучка Машенька.
Он не ждал ответов. Ему просто хотелось говорить.
— Когда у нас с женой родились дети, она меня к ним не подпускала. Я и не настаивал. Не помню, как они росли. А вот с внучкой всё иначе. Теперь понимаю, чего лишился. Жена умерла… — Он вздохнул.
Арина подумала о Михаиле. Может, и у него теперь ребёнок от той? И он так же возится с ним?
На следующий день они снова встретились. Мужчина заговорил о том, как тяжело быть одному. Внучка вырастет, а он ещё не старый… И смотрел на Арину многозначительно.
Та отругала себя: «О чём я думаю? Чужой человек, со своими привычками…» И стала гулять в другом дворе.
***
Утром в дверь позвонили.
— Раньше обычного Оля привезла Сашеньку, — пробормотала Арина, идя открывать.
Но на пороге стоял Михаил. Она едва узнала его. Куда делась его осанка? Постарел, осунулся. Куртка висела, как на вешалке.
— Ариша… Решил зайти, — пробормотал он, съёжившись под её взглядом.
Рядом не было ни сумки, ни чемодана. «Пришёл на разведку», — злорадно подумала она.
— Что случилось?
Пока он раздевался, она заметила грязный воротник. «Молодая жена заездила», — мелькнуло у неё.
— Плохо мне, — простонал он. — Она хорошая, только вечно куда-то тащит. ЯОна молча кивнула, пропуская его внутрь, и вдруг поняла, что в её сердце больше нет ни гнева, ни боли — только тихая грусть о том, что когда-то было, и светлая благодарность за то, что осталось.
