**Дневниковая запись**
Солёный ветер играл с волосами Марины, пока она, щурясь от солнца, наносила очередной мазок кистью на холст.
Голубой мягко перетекал в синеву, создавая тот неповторимый оттенок моря на границе заката такой близкий и в то же время недостижимый, словно пытаешься удержать свет в ладонях.
Ей уже исполнилось двадцать, но море оставалось для неё загадкой тайной, которая звала и вдохновляла.
Анна тихо подошла сзади, как тень, и положила подбородок на плечо дочери, вдыхая знакомый запах масляных красок, смешанный с морским бризом. Он напоминал зрелый персик и уют родного дома.
Слишком темно, мягко сказала она без упрёка, лишь с нежной тревогой. Сегодня море спокойное.
Марина слегка улыбнулась, не отрывая взгляда от холста.
Я рисую не море. Я рисую звук, который остался в моих воспоминаниях.
Анна ласково провела рукой по её волосам. Пятнадцать лет прошло с того дня, когда она и Виктор нашли девочку на берегу мокрую, перепуганную, с глазами, как отражение грозового неба. Девочка не помнила ни своего имени, ни прошлого, ни как оказалась там, словно выброшенная волнами, как обломок лодки.
Её назвали Мариной. Имя прижилось. Стало частью её души.
Они ждали. Неделю, месяц, год. Размещали объявления, звонили в милицию, расспрашивали всех. Но никто не искал светловолосую девочку с глазами-бурями.
Будто море забыло её там.
Твой отец вернулся с уловом, сказала Анна, указывая на дом. Говорит, что камбалы сами прыгали в сети.
Виктор уже возился у мангала, его громкий смех разносился по двору. Он любил Марину не просто как дочь, а как дар, который море вернуло ему, отняв когда-то детскую мечту.
Их жизнь текла спокойно, как ручей между прибрежными камнями. Лето означало работу в саду, ужины на веранде под стрекот цикад. Зима починку сетей, тепло камина и чтение Мариной вслух, уносящее их в далёкие миры.
Были и ссоры из-за забытых цветов, из-за молодого врача из больницы, из-за разных представлений о будущем. Виктор мечтал, чтобы она осталась рядом, Анна тайком копила деньги на художественную школу. Она знала: талант Марины не должен затеряться в маленьком посёлке.
Но все разногласия таяли, стоило им собраться за одним столом.
Марина отложила кисть и повернулась к матери.
Мама ты когда-нибудь жалела?
Анна долго смотрела на неё с нежностью. В её глазах ещё жил страх первых дней и бесконечная любовь.
Ни секунды, родная. Ни одной.
Она крепко обняла её, вдыхая запах красок и морской соли. В тот миг ей показалось, что весь их мир дом, сад, эта дочь хрупок, как картина. И она готова была защитить его от любой бури.
Идея конкурса «Таланты нашего края» принадлежала Виктору. Он ткнул пальцем в объявление в газете:
Вот, Марина. Твой шанс. Покажи им, на что способна.
Сначала Марина отказалась. Выставлять свои чувства на всеобщее обозрение всё равно что раздеться перед толпой. Но Анна посмотрела на неё с надеждой и мольбой в глазах.
Попробуй. Хотя бы для нас.
И Марина сдалась.
Она не выходила из мастерской целую неделю. А потом, глубокой ночью, её осенило.
Она напишет не то, что видит. Она напишет то, что чувствует.
Две пары рук. Грубые ладони Виктора, бережно держащие ракушку. И мягкие руки Анны, прикрывающие её, защищая этот хрупкий дар.
Картина называлась «Убежище».
Она победила. Единогласно.
Местная газета опубликовала фото: застенчивая, но сияющая Марина рядом со своей работой. Журналист хвалил её талант и вкратце рассказал её историю о девочке, найденной на берегу, усыновлённой рыбаком и его женой.
Весь посёлок праздновал её победу.
Но через несколько недель Марина начала замечать странности. Роскошный автомобиль, медленно проезжающий мимо дома. Ощущение, будто за ней следят, когда она рисует на любимом утёсе. А потом, однажды вечером, вернувшись домой, она увидела Анну на крыльце бледную, дрожащую, с большим конвертом без обратного адреса в руках.
Это тебе, прошептала она.
Марина вскрыла конверт. Внутри лежал лист бумаги с ароматом лилии, покрытый изящным почерком:
«Здравствуй. Тебя зовут Марина, но при рождении мы с отцом назвали тебя Анастасией. Меня зовут Елена. Я твоя мать.»
Она перечитала строку. Снова. И снова. Буквы расплывались. Грудь сжало.
Она подняла глаза на Анну и увидела в них тот же ужас.
В письме рассказывалась невероятная история: яхта, шторм, потеря сознания. Марину нашли через два дня. Черепно-мозговая травма, кома, частичная амнезия. Память возвращалась обрывками. Поиски длились годами пока один помощник не предложил просмотреть архивы местных газет.
Так они нашли статью о конкурсе.
«Я не хочу разрушать твою жизнь. Я просто хочу увидеть тебя. Узнать, что ты жива. Что ты счастлива. Я буду ждать тебя через три дня, в полдень, на твоём причале. Если ты не придёшь, я уеду. Навсегда.»
Когда Виктор вернулся, он застал двух бледных женщин и смятое письмо.
Он прочёл его, швырнул на пол.
Никто никуда не пойдёт! зарычал он. Пятнадцать лет! А теперь, когда она стала кем-то, вспомнила? Хочет заявить права на наследство, да?
Виктор, успокойся, сказала Анна, хотя сердце бешено колотилось.
Я пойду, тихо, но твёрдо произнесла Марина. Я должна.
В назначенный день все трое пришли на старый деревянный причал. К яхте приблизилась шлюпка. Из неё вышла женщина высокая, элегантная, в светлом костюме. Её глаза, так похожие на глаза Марины, были полны слёз.
Настенька прошептала она.
Марина замерла. Почувствовала руку отца на плече. Руку матери на спине.
Здравствуйте, смогла выдавить она. Меня
