“Я не просила быть мачехой — это не моя судьба, не мой путь”
Когда я познакомилась с Дмитрием, он сразу раскрыл карты: трое детей от первого брака, алименты, щедрые подарки по праздникам, планы купить каждому по квартире в Москве. Мне было двадцать шесть, ему — тридцать восемь. Я понимала, во что ввязываюсь. Меня даже радовало, что он не станет уговаривать меня на ребёнка — я всегда считала себя человеком, для которого материнство не является смыслом жизни. Чайлдфри — осознанное, твёрдое решение. Свобода, путешествия, карьера, своё время.
Первое время всё шло хорошо. Дмитрий арендовал просторную дачу под Подольском, зарабатывал прилично. Дети — славные, вежливые, приезжали на выходные, иногда оставались с ночёвкой. Я ладила с ними: вместе смотрели фильмы, лепили пельмени, они обращались ко мне на “вы”. В общем, роль “весёлой тётки по субботам” меня вполне устраивала. Никто никому не мешал.
Так продолжалось два года. А потом… всё рухнуло. Старшему сыну стукнуло пятнадцать, он поссорился с матерью и буквально сбежал к нам. Дмитрий, как обычно, пропадал на работе с утра до ночи, а я осталась наедине с агрессивным подростком. Хлопанье дверями, музыка на полную громкость, дерзкие фразы. В моём доме поселился чужой ребёнок, который вёл себя так, будто я пустое место — и был прав, потому что для него я и была пустым местом.
Прошло три месяца — и бывшая жена Дмитрия “ненадолго” подкинула нам младших. Мол, переезжает в Екатеринбург, там перспективная работа, нужно немного обустроиться — и она сразу их заберёт. Но “ненадолго” превратилось в год. Дети остались с нами. Ни звонков, ни намёков на возвращение.
Теперь в моём доме живут трое чужих детей. Старший игнорирует меня, делает всё на зло, словно я — домработница. Средний еле-еле учится, и каждый вечер я вынуждена сидеть с ним над учебниками. Младший — самый спокойный, но его нужно возить на танцы, рисование и олимпиады. И всё это — на мне.
Я не подписывалась на такое. Я не хочу быть нянькой, репетитором, шофёром и поваром в одном флаконе. Мне некогда работать. Я фрилансер, у меня были клиенты, проекты, стабильный доход. Сейчас — пустота. Люди перестали ждать, потому что я вечно занята детьми. Дни превратились в бесконечную беготню, в рутину. А где же я?
Я пыталась поговорить с Дмитрием. Спокойно, по-взрослому. Он кивает, но твердит одно: “Это мои дети, я не могу их выставить за дверь”. И добавляет: “Ты же понимаешь, они ведь ни при чём…” Да, ни при чём. Но и я ни при чём. Я не рожала их. Я не клялась быть им второй матерью. Я не готова закапывать свою жизнь ради чужих решений.
В последнее время я всё чаще ловлю себя на мысли, что выход один. Только переезд. Только свобода. Я устала быть заложницей чужой семьи, чужих просчётов, чужих детей. Я не злая. Я просто человек, который хочет жить своей жизнью, а не навязанной кем-то. И если он этого не понимает — значит, мы с самого начала говорили на разных языках.
