— Тебе надо всё объяснить, доченька…
— Приятного аппетита! — сказала Марина, усаживаясь за стол. У всех в семье было своё привычное место. Муж, Сергей, садился лицом к окну, двенадцатилетняя Настя — напротив, а сама Марина, как положено хозяйке, между ними, спиной к плите.
Она обожала эти вечерние посиделки, когда вся семья собиралась за ужином. Утром — беготня: на работу, в школу, не до разговоров. Обедали все вразнобой — кто на работе, кто дома. Настя иногда забегала к подруге, у которой бабушка пекла блины и варила щи с чесночными пампушками. Лишь за ужином удавалось спокойно поговорить, обсудить дела.
Марина всегда мечтала о дружной семье. У неё были мать, отец, потом отчим и младшая сестра, но она всегда чувствовала себя лишней. Так бывает.
Отца она помнила смутно. Он не кричал, не ругал, но смотрел на неё равнодушно, будто сквозь. Оттого она его и побаивалась. Мать тоже не отличалась разговорчивостью — губы плотно сжаты, взгляд отстранённый.
Когда Марина вышла замуж, она твёрдо решила: в её доме будут свои традиции. Выходные — за общим столом, будни — за ужином. И не просто есть, а разговаривать, делиться новостями, строить планы.
Наевшись, Марина спросила:
— Куда поедем в отпуск? Пора решать, а то все путёвки разберут.
— Может, к моим родителям в деревню? Отец просил помочь с баней, — предложил Сергей.
— Ну… Я хочу в Сочи! — заныла Настя.
— Чтобы в Сочи, деньги нужны, а у нас ипотека, да и машину пора на зимнюю резину переобувать. В деревне и воздух хороший, и сэкономить можно. А съездить куда-нибудь — пожалуйста, в Сергиев Посад, например. Там летом здорово.
Настя с отцом устремили взгляд на Марину, ожидая её вердикта.
— Я с папой согласна. Хотя на море, конечно, хочется.
— Вот и я о том же! — обрадовалась Настя.
В этот момент зазвонил телефон.
— Твой, — буркнул Сергей, доедая котлету.
Марина отложила вилку и вышла в коридор. Звонила мать.
— Мам, что случилось?
— Не помешала? Марин, приезжай, — коротко бросила мать.
— Сейчас? Тебе плохо? — встревожилась дочь.
— Всё в порядке. Приезжай. — Мать положила трубку.
— В чём дело? — спросил Сергей, когда Марина вернулась.
— Мама звонила. Просит приехать, поговорить. Чую, опять Ольга нашла приключений.
— Надо — так надо. Подброшу тебя.
— Нет, сама. Если что, заберёшь?
— Конечно.
Дорога на автобусе заняла не больше получаса. Всё это время Марина гадала, что за спешный разговор у матери. Та никогда не советовалась, а тут вдруг позвала. Сердце подсказывало: ничего хорошего ждать не стоит.
Мать открыла дверь, и Марина сразу увидела — та взволнована.
— Пойдём на кухню. Чай будешь? — спросила мать.
— Только что поужинали, — отмахнулась Марина.
Кухня была тесная. Стол придвинут к холодильнику, сидеть напротив неудобно. Усевшись наискосок, Марина разглядывала мать: морщинки за последнее время углубились, пальцы нервно теребили край скатерти.
— Мам, успокойся. В чём дело? — мягко спросила она.
— Ольга звонила… — начала мать.
— Я так и знала, — вздохнула Марина.
Мать строго посмотрела на неё.
— Что на этот раз? Говори уже, — поторопила её дочь.
— Денег просила.
— Сколько?
— Двести тысяч.
— На что? Она же замужем за тем греком, что ли. Помнишь, как хвасталась его виллой?
— У Димитриса проблемы с бизнесом. Долги. То ли обманули, то ли сам прогорел. Не разобралась. Говорит, если не отдаст, ему грозит тюрьма.
— Ну и пусть сидит, — усмехнулась Марина.
— Марин! — одёрнула её мать.
— Ладно, молчу. Но где мы возьмём такие деньги? Она забыла, как мы живём? У него же семья богатая, пусть помогают.
— Ольга сказала, они уже продали машину, живут у его родителей. Те дали часть, но не хватает.
— Долларов? Евро?
— Рублей. Я решила: продам квартиру. Но боюсь одна не справлюсь. Поможешь с оформлением?
— Мам, ты что?! Продать квартиру, да ещё в спешке — это же копейки выручим! Я бы поняла, если б Ольга в беде была, но ты хочешь всё ради этого Димитриса. А сама куда?
— К вам перееду… если пустите, — тихо сказала мать, и слёзы брызнули из глаз.
Марина онемела. Ольга совсем с ума сошла!
— Не плачь, придумаем что-нибудь. Может, ей лучше вернуться сюда? На билет соберём.
— Не может… Ждёт ребёнка, — всхлипнула мать.
— Опять?! И как вовремя, — Марина всплеснула руками.
— Я всё решила. Не могу её бросить. Не совет прошу — помощь в продаже.
— Мам, ты понимаешь, что это надолго? Нужно выписаться, покупателя найти, переехать. Если спешить — отдадим за бесценок. Давай подумаем. Я с Сергеем посоветуюсь. Ты главное не переживай, а то до больницы себя доведёшь.
По дороге домой Марина мысленно ругала сестру. Та всегда получала своё. Мать её баловала с пелёнок — вот и выросла эгоисткой. Двести тысяч — не миллионы, могли бы и там найти. Зачем мать в это втягивать?
Конечно, к себе она её возьмёт — тут и речи быть не может. Правда, Насте придётся потесниться. Дочь этому не обрадуется.
Димитрис ей с первого взгляда не понравился. Красивый, харизматичный — да. Ольга познакомилась с ним в Греции, куда слетала три года назад с подругой. Вернулась восторженная, только о нём и говорила. Рассказывала про его виллу, про богатую семью. Через месяц он приехал за ней.
Ни Марина, ни мать не смогли отговорить её выходить замуж и уезжать. Тогда Олька заявила, что беременна. У Марины сразу защемило сердце: зачем греку русская жена? Там своих красавиц полно. Да и вера другая. Но кто её слушал? Все решили — Марина просто завидует.
Чем этот Димитрис занималсяИ хоть жизнь сложилась не так, как мечталось, Марина знала — главное, что у неё есть семья, которая всегда поддержит, и пусть небогатое, но своё, родное счастье.
