Потерял желание помогать тёще, когда узнал о том, что она сделала. Но и бросить её не могу.
У меня двое детей. У каждого свой отец. Моя старшая дочь Виктория, сейчас ей шестнадцать лет. Отец Виктории платит алименты, поддерживает с ней отношения, интересуется её жизнью. Хотя у него своя семья и ещё двое детей от нового брака, он о дочери не забывает.
С сыном всё сложнее. Два года назад мой второй супруг тяжело заболел и буквально через три дня скончался в больнице. Уже прошло немало времени, но я до сих пор не могу поверить, что его нет. Порой кажется: вот-вот откроется дверь и он зайдёт, улыбнётся мне, пожелает хорошего дня Тогда я не могу сдержать слёз, и весь день сердце сжимает тоска.
В этот трудный период меня поддерживала матушка моего покойного мужа, тёща Лидия Петровна. Для неё ведь это была не меньшая беда: мой муж был её единственный сын. Мы держались вместе, звонили друг другу, часто встречались, делились воспоминаниями, старались поддерживать друг друга.
Был даже момент, когда мы всерьёз подумывали жить вместе, чтобы на душе стало хоть чуть-чуть легче. В итоге уже семь лет мы с тёщей ладим душа в душу. Без преувеличения отношения у нас были как у добрых друзей.
Помню, когда я была беременна, Лидия Петровна однажды будто невзначай упомянула про тест на отцовство. Говорит, мол, по телевизору показывали передачу, что один мужчина чужого ребёнка растил, а потом случайно узнал правду. Я тогда вспылил и ответил резко:
Если у мужчины есть сомнения он никогда не станет настоящим отцом и будет только «воскресным папой».
Она тогда сказала, что доверяет мне и верит, что ребёнок её внук. Я был уверен, что, едва сын родится, тёща потребует тест на отцовство. Но она не заводила об этом разговора.
Этим летом тёща сильно заболела, совсем сдала, и я решил надо, чтобы она переехала поближе ко мне. Сняли риэлтора, искали ей вариант поблизости. Тут так вышло, что Лидия Петровна попала в больницу, а для оформления документов нужен был свидетельство о смерти её мужа. Она не могла этим заняться, и я поехал к ней домой искать бумаги.
Разбираю её старую папку с документами и нахожу кое-что неожиданное. Оказывается, когда моему малышу было всего два месяца, тёща сама без нашего ведома сделала тест на отцовство. Бумаги ясно говорили: мой сын её внук.
Я был в ярости. Столько лет мне врала, делала вид, что всё хорошо! Я высказал ей всё откровенно. Она просила прощения, говорила совершила глупость, что сильно сожалеет. Но мне и по сей день неприятно чувствуешь себя преданным, если человек столько времени скрывал такое.
Теперь у меня нет прежнего желания помогать Лидии Петровне. Но понимаю: у неё кроме меня никого не осталось, сын мой покойный муж. Маму своего сына лишать бабушки я тоже не стану.
Я буду помогать тёще, как и раньше, но доверие и тепло между нами, похоже, ушли навсегда Эта история научила меня тому, что самые крепкие отношения может разрушить простое недоверие. Главное всегда говорить друг другу правду, даже если она кажется неудобной.
