Выпускной бал.
Для большинства старшеклассниц это ночь, о которой они мечтают — платье, прическа, танцы, воспоминания. Для меня он тоже должен был стать таким. Я копила месяцами: откладывала деньги с дней рождения, подрабатывала няней по выходным, даже отказывалась от кофе, чтобы накопить нужную сумму. Мое мечтательное платье было нежно-розовым с россыпью мерцающих блесток, и я уже примеряла его дважды.
Я только что вышла из ателье в центре Москвы после очередной примерки. Сказала продавщице, что вернусь через неделю за платьем — деньги уже лежали дома, аккуратно сложенные в конверте в ящике стола. Сердце трепетало от предвкушения.
Но жизнь умеет менять планы.
Все началось в один холодный мартовский день. По пути к автобусной остановке я заметила мужчину, сидевшего у кирпичной стены возле булочной. Его одежда была поношенной и не по сезону. Руки покраснели от холода. Перед ним лежала картонка с надписью:
“Пытаюсь вернуться домой. Любая помощь — благословит вас Бог.”
Обычно я бы прошла мимо, может, кивнула бы вежливо. Но что-то остановило меня. Он не просил, не кричал, не был назойливым. Просто выглядел… усталым. Грустным, но не сломленным.
Я замедлила шаг, подошла и улыбнулась.
— Здравствуйте. Хотите булочку или что-то теплое? — спросила я.
Он удивленно моргнул. — Это было бы чудесно. Спасибо.
Я зашла в булочную, купила горячий пирожок, кофе и платочек. Когда вернулась, он смотрел на меня с искренним удивлением.
Брал еду осторожно, будто она была хрустальной. — Вам не обязательно было это делать.
Я присела рядом на бордюр. — Я знаю. Но мне хотелось.
Его звали Александр. Лет сорока пяти, и в последнее время судьба обходилась с ним жестоко. Сначала он потерял жену — она умерла от рака, затем через год работу. Без близких и с долгами он оказался на улице. Но в его голосе не было злобы. Он говорил тихо, как человек, смирившийся с горем.
Мы болтали минут пятнадцать. Мне нужно было успеть на автобус, но перед уходом я отдала ему свои перчатки и пару сотен рублей.
Пока ехала домой, меня не покидало странное чувство. Не вина — а что-то глубже, непонятное. В глазах Александра, несмотря ни на что, была какая-то гордость. И еще — надежда. Тонкая, едва заметная искра. Я не могла перестать думать о нем.
Вечером, расчесывая волосы, я снова взглянула на конверт с деньгами в ящике — мои сбережения на выпускное. Почти 25 тысяч рублей. Я так долго копила. То розовое платье, с его воздушной тканью, казалось наградой за четыре года школы.
Но перед глазами стояли его красные, обветренные руки.
Наутро я рассказала маме.
— Мам, я хочу отдать эти деньги ему, — выдохнула я.
Она смотрела на меня, ошеломленная. — Дочка… ты уверена? Ты столько мечтала об этом платье.
— Я знаю. Но это всего лишь платье. А у него даже носков нет.
У мамы навернулись слезы. — Это самое доброе, что я когда-либо слышала. Я горжусь тобой.
И я составила план.
Через два дня я снова пришла к Александру. Принесла больше еды, и на этот раз он разговорился. Я спросила, откуда он. — Из Новосибирска, — ответил он. — У меня там троюродный брат. Говорил, поможет встать на ноги, если я доберусь.
Я глубоко вдохнула. — А если я помогу тебе доехать?
Он широко раскрыл глаза. — Что ты имеешь в виду?
— Я копила на выпускное платье. Хочу купить тебе билет на поезд. И, может, купить одежду.
Он открыл рот, но слов не нашлось. Я даже подумала, что он рассердится. Но вместо этого его глаза наполнились слезами.
— Почему ты это делаешь для незнакомца?
Я улыбнулась. — Потому что если бы я была на улице, мне бы тоже хотелось, чтобы кто-то поверил в меня.
Следующие несколько часов мы провели, планируя его отъезд. Я отвела его в секонд-хенд, купили приличную куртку, штаны, шапку и даже сумку. Потом зашли в салон связи, взяли самый дешевый телефон с балансом. Затем — на вокзал, где купили билет до Новосибирска.
Он держал билет, словно он был из чистого золота.
Вечером я написала пост во ВКонтакте — не для внимания, а чтобы люди увидели Александра таким, каким видела его я. Прикрепила его фото (с разрешения) и объяснила, почему отдала свои сбережения незнакомцу.
На следующее утро мы с ним прощались на вокзале. Перед тем— Ты дала мне не просто билет, — прошептал он, крепко обняв меня, — ты вернула мне веру в людей.
