Телефон дрогнул прямо посреди лекции. Аня достала его из кармана джинсов, взглянула на экран и отклонила вызов. Но через мгновение аппарат снова зажужжал.
— Игнатьева, будьте любезны, выключите телефон или ответьте, — раздражённо бросила преподавательница.
— Я отвечу. Можно выйти? — Аня вопросительно посмотрела на дверь.
— Выходи, — вздохнула та.
— Таня, что случилось? У меня пары, — спросила Аня, выйдя в коридор.
— Анечка… Родители попали в ДТП, — дрожащим голосом прошептала Таня.
— Что?! — переспросила девушка.
— Приезжай скорее.
Бледная как мел, Аня вернулась в аудиторию, сунула учебник и тетрадь в рюкзак и направилась к выходу.
— Ничего не скажете, Игнатьева? — голос преподавательницы догнал её у дверей.
— Простите, это срочно, — бросила Аня, выбегая в коридор.
— Что случилось? — Денис догнал её на лестнице.
— Не знаю. Таня звонила… Родители в аварии. Нужно ехать.
— Живы? Я с тобой.
— Денис, не надо…
— Вдруг понадобится помощь. Дай телефон, вызову такси. — Только сейчас Аня заметила, что до сих пор сжимает телефон в потной ладони.
— Господи, лишь бы живы… — прошептала она, передавая парню аппарат.
Всю дорогу до дома Аня нервно теребила прядь волос. Денис молча взял её руку в свою, успокаивающе сжав пальцы.
— Пожалуйста, быстрее, — взмолилась девушка водителю. Казалось, машина еле ползёт.
— Куда спешить? Везде камеры, — флегматично ответил таксист.
— Я заплачу за штрафы, просто едьте! — голос Ани дрогнул.
— Эх, — вздохнул водитель и резко нажал на газ, обгоняя поток. — Разобьёмся — так вместе.
Вот и их особняк. Пока Денис расплачивался, Аня уже вбегала в калитку.
Таня выглянула в окно и вышла на крыльцо. В глазах — слёзы, руки прижаты к груди.
— Они живы? — Аня остановилась перед ней, сердце бешено колотилось.
— Виктор Степанович скончался на месте, а Лидия Петровна в реанимации.
— Почему сразу не сказала?! В какой больнице?
— В Боткинской.
— Денис, такси уехало? — Аня обернулась к парню.
— Сейчас вызову… — Он достал телефон.
Обратно ехали молча. Аня рыдала, уткнувшись в плечо Дениса.
В реанимацию её пустили не сразу.
— Это моя мама! Я должна её видеть! — сквозь слёзы умоляла Аня врача.
— Она без сознания, состояние тяжёлое.
— Пустите меня, — взмолилась девушка.
— Ладно. Только без истерик, — строго сказал врач и провёл их в палату.
Позже, в такси, Аня спросила шёпотом:
— Мама… Она ведь выживет? У меня больше никого нет. Вообще никого.
— А Таня? Разве она не родственница? — удивился Денис.
— Домработница. Работает у нас с моего рождения. Как родная. Я врала, чтобы в университете не тыкали пальцем.
— Почему?
— У всех в группе есть домработницы? Как бы на меня смотрели, знай они правду?
Дальше ехали молча. У дома Денис хотел выйти, но Аня остановила:
— Не надо. Завтра позвоню.
Таня встретила её на кухне:
— Ну как? Видела маму?
— Да. Она в коме.
— Господи… — Татьяна обняла Аню и разрыдалась. — Будем молиться, чтобы Лидочка выкарабкалась. Похоронами Виктора Степановича займётся агентство. Уже звонили… — Она гладила Аню по спине. — Какое горе… Какой хороший был человек твой отец. НиктоАня поднялась в свою комнату, упала на кровать и, уткнувшись в подушку, наконец дала волю слезам.
