Когда-то я вырастила сына в одиночку. Его отец покинул нас, когда Витьке едва исполнилось три года — заявил, что устал от будней, от груза обязательств, от семейных уз. Будто я, девчонка на три года моложе, должна была понимать взрослую жизнь лучше него. Он ушёл, хлопнув дверью, оставив меня с ребёнком, долгами, бессонными ночами и двумя сменами на заводе. С тех пор я научилась не ждать помощи ни от кого.
Сына любила безгранично. Витя рос умницей, отзывчивым, с добрым сердцем. Вложила в него всё — здоровье, молодость, последние силы. Когда он познакомился с Ариной, ему было всего 23, ей — 21. Первая любовь, горящие глаза, смех, разливающийся по комнате. Он подрабатывал грузчиком, копил на колечко, сделал предложение на детской площадке, где впервые её поцеловал. Я не сомневалась — он готов к семье. Арина казалась тихой, ранимой, но чувствовала — из неё выйдет хорошая жена. Приняла её как родную.
Сыграли скромную свадьбу, сняли комнату в коммуналке. Я отпустила их с лёгким сердцем — пусть строят своё счастье. Через год родился Егорка — богатырь, 4,5 кг. Влюбилась в него с первого взгляда. Витя устроился водителем, жизнь наладилась. А потом… грянуло как гром среди ясного неба — развод.
Без криков, без объяснений. Просто Витя сказал: «Ухожу». У него была другая. Та самая бухгалтерша с работы, которая уже носила под сердцем его ребёнка. Предательство. Я не могла найти оправданий. Арина с Егоркой вернулись к родителям, а сын съехал к новой женщине. Убеждал меня, что так бывает, что чувства угасают. Но я-то знала — он повторил судьбу отца.
Звал в гости, просил познакомиться с «новой семьёй». Я отказалась. Нет. Они мне не родня. Моя семья — Арина и Егорка. Продолжала навещать бывшую невестку. Мы сблизились, как мать и дочь. Приезжала, помогала, гуляла с внуком, таскала сумки с базара. Видела, как Арине тяжело — тесная комнатушка, вечно недовольные родители, усталость. Однажды не выдержала: «Переезжайте ко мне».
Жила одна в трёшке. Места хватит всем. Да и работала ещё, не хватало тепла, живого общения. Арина смутилась, но к закату уже стояла на пороге. С чемоданами. С красными от слёз глазами.
— Спасибо, тётя Нина, — прошептала она, — даже не знаю, как вас благодарить…
С тех пор живём втроём. Арина ведёт хозяйство, я работаю, а вечерами вместе с Егоркой играем, смотрим сериалы, обсуждаем новые рецепты. Я снова чувствую себя нужной. Не приходится притворяться, будто всё в порядке. Мы — настоящая семья.
Витя узнал, что они у меня живут, и нагрянул. Я была на смене. Арина открыла дверь. Он начал что-то бурчать про право видеть сына, что бабка не должна лезть не в своё дело. Когда я вернулась и застала его у двери, во мне что-то оборвалось. Не сдержалась.
— Ты предал жену. Бросил ребёнка. Повторил путь отца — и ещё смеешь права качать?
Он оправдывался, твердил про второго ребёнка, про нехватку денег. Я не слушала. Просто сказала:
— Ты мне больше не сын. И этот дом — не для тебя. Исчезни.
Хлопнул дверью и ушёл. Я закрыла её навсегда. Теперь у меня только Егорка и Арина — дочь не по крови, а по духу. Подумываю о завещании. Квартира должна достаться внуку. Арина ещё молода, устроит личную жизнь, а я помогу, чем смогу. Сын выбрал свой путь. Мне остаётся идти своим — рядом с теми, кто не предал.
