Всю жизнь я мечтала о внуках. Ещё когда мой сынок Дениска в садик ходил, я представляла, как буду нянчить пухлых карапузов, вязать им варежки с оленями, учить говорить «бабуля» и баловать пряниками.
Денис — моя единственная радость. Растила его одна после того, как мужа не стало. Вкладывала в сына всю душу, все копейки с зарплаты библиотекарши. Он отучился, устроился инженером и, наконец, привёл в дом девушку — Настю. Скромная, работящая, борщ варит — просто сказка! Я уж думала: вот она, идеальная пара.
Сыграли свадьбу, жили душа в душу. Денис светился, как лампочка. Но через пару лет соседки начали коситься: «И где же внуки?» Я отшучивалась, пока однажды не спросила напрямую. Сын честно признался: у Насти проблемы по женской части. Детей, скорее всего, не будет.
Меня будто кипятком ошпарило. Как так? Значит, на нашей фамилии — точка? Полжизни вкалывала, квартирку для сына выбивала — и всё зря?
Денис спокойно объяснял, что любит Настю, что семья — это не только дети. А я… я не сдавалась. Втихую нашептывала сыну, что «нормальные женщины рожают, как крольчихи». Устроила истерику, когда узнала, что они хотят взять ребёнка из детдома. Орала, что чужая кровь — не родня, что внук должен быть «нашенский».
Сын молчал. Пока однажды не собрал чемодан и не ушёл в съёмную «однушку». Перестал звонить.
Прошло полгода. Жила, как в плохом сериале — без новостей, без внуков. Пока тётка Зина с пятого этажа не проболталась: Настя всё-таки удочерила девчушку. Леночку.
А потом позвонил Денис. Голос твёрдый, но без злости: «Давай встретимся». Сидели в кафе, пили чай. Вдруг сын улыбнулся: «Мы с Настей снова вместе. Лена… она зовёт меня папой». Голос дрогнул. «Иди к нам, если хочешь.»
Пришла «для галочки». Но когда эта крошка с косичками робко прошептала: «Здравствуй, бабушка» — во мне что-то щёлкнуло. Все мои принципы про «кровь и генетику» рассыпались, как старое печенье. Осталось только это тёплое чувство где-то под рёбрами.
Теперь я сижу на кухне у Насти, помогаю Леночке лепить вареники и понимаю: зря стреляла глазами в невестку. Эта девчонка с добрым сердцем сделала то, на что у меня не хватило духа — подарила дом тому, кого все бросили.
А я ведь могла остаться у разбитого корыта со своими «правильными» принципами. Зато теперь у меня есть внучка, которая тащит меня на карусели и рисует фломастерами. И Настя — золото, а не невестка.
Вывод прост: иногда семья начинается там, где заканчиваются глупые предрассудки.