Я рассказала всё Матвею.
Каждое слово, слетавшее с моих губ, казалось чужим, будто я пересказывала чужую драму, услышанную где-то далеко, о другой несчастной.
Но нет. Это была *моя* история. *Мой* ад. *Моя* правда.
Голос дрожал, и несколько раз мне казалось, что я не смогу продолжать. Но надо было. Надо было выговориться.
— Ребёнок… ребёнок, которого я родила… — сказала я едва слышно. — Он не мой.
Я подняла взгляд и увидела, как Матвей нахмурился.
— Как это — не твой?
— Кто-то подменил эмбрион, — продолжала я, захлёбываясь словами и слезами. — Его заменили на другого… ребёнка моего мужа… и его любовницы.
Матвей смотрел на меня широко раскрытыми глазами, будто в него ударила молния.
— *Что…?*
— Да, — кивнула я. — Они хотели, чтобы я выносила его. Родила. Оформила как своего…
А потом… убить меня.
Чтобы этот ребёнок получил все мои права. Всё наследство. Страховку. Всё.
Я достала из сумки флешку.
— У меня есть доказательства. Видео…
Передала ему. Он молча вставил её в ноутбук, пальцы напряжены.
Экран осветил его лицо.
И тогда он *увидел*.
*Его…* и *её*.
Его любовницу. Моего палача.
Они обнажённые, смеются. Гадкие ласки, фальшивые поцелуи.
А потом, словно этого не хватало, заговорили обо *мне*.
— Скоро эта дура родит, — сказала она. — Скажи, когда мы от неё избавимся?
— Подожди, пока оформит ребёнка, — ответил он холодно. — Как только сделает… устрою «несчастный случай». Отрежу тормоза. Всё будет выглядеть естественно.
— Тормоза? Дорогой, это же не кино! Нам нужно что-то… надёжнее.
— Я уже потратил состояние, чтобы твоя подруга Аня помогла нам в клинике. Подмена эмбрионов — дело непростое… и недешёвое. Пришлось имитировать убытки, чтобы объяснить исчезновение денег. Это не может провалиться, Лера. Не может.
Видео остановилось.
Матвей встал.
Тот самый грозный мужчина, которого все боялись.
Лев, рычащий на советах директоров.
Акула, без раздумий сметающая конкурентов. Теперь же, глядя на это, он дрожал от ярости и отвращения.
Глаза покраснели. Дышал тяжело. Будто гнев душил его.
— Они *мертвы*! — рявкнул он. — Я их уничтожу! *Своими руками*, если понадобится!
— *Нет!* — я встала, останавливая его. — Не сейчас.
Он посмотрел на меня, будто я сошла с ума. Возможно, так и было. Возможно, я уже давно его потеряла.
— Сначала… я хочу, чтобы они *страдали*. Чтобы горели в своём же дерьме, как я горела молча. Чтобы боялись, чтобы смотрели в зеркало и не узнавали ад, который сами создали. Я хочу… *мести*.
Матвей приблизился. Смотрел *так* приглМатвей обнял меня крепко, и в его объятиях я наконец почувствовала, что ад позади, а впереди — только наша победа.
