Светлана вышла замуж с надеждой…
Пока Лида рассчитывалась на кассе, Алексей стоял в стороне. Когда же она стала укладывать покупки в пакеты, он и вовсе вышел наружу. Лида покинула магазин и подошла к Алексею, курившему у входа.
— Лёш, подержи пакеты, — попросила Лида, протягивая мужу две тяжелые сумки с продуктами.
Алексей глянул на нее так, будто его поймали на преступлении, и искренне удивился:
— А тебе что? Сломалась?
Лида растерялась. Что означало это “тебе что?” и зачем он это сказал? Мужчина всегда обязан помочь физически. Да и как-то неприлично, когда женщина тащит тяжести, а мужчина рядом порхает легкой походкой.
— Лёш, они же тяжелые, — ответила Лида.
— И что? — продолжал упрямиться Алексей.
Он видел, как Лида закипает гневом, но назло не желал нести сумки. Он быстрой походкой двинулся вперед, зная, она не поспеет. “Что значит “возьми пакеты”! Я что, батрак?! Или подкаблучник?! Я мужик! И сам решу, нести или нет! Ничего, не надорвется!” – мелькало в голове у Алексея. Вот и настроение сегодня было соответствующее — проучить жену.
— Лёш! Куда ты?! Возьми пакеты! — крикнула ему вдогонку Лида, чуть не плача.
Сумки действительно оттягивали руки. Алексей знал это лучше всех — он сам забрасывал тележку продуктами. До дома рукой подать, минут пять. Но с такой ношей дорога кажется бесконечной.
Лида брела домой, едва сдерживая слезы. Она надеялась, что Алексей пошутил, вот-вот вернется. Но нет — он лишь отдалялся. Ей хотелось швырнуть эти пакеты, но в каком-то тумане она тащила их дальше.
Дойдя до подъезда, она рухнула на лавочку, не в силах идти. Хотелось плакать от обиды и усталости, но она сжала губы — плакать на людях стыдно. Проглотить такую унизительную выходку было невозможно. А ведь до свадьбы какой внимательный казался! Ладно бы не понял — но он прекрасно понимал! И поступил так сознательно.
— Здравствуй, Лидочка! — голос соседки вывел ее из оцепенения.
— Здравствуй, Бабушка Таня, — ответила Лида.
Бабушка Таня, Татьяна Петровна, жила этажом ниже. Была подругой Лидиной умершей бабушки. Лида знала ее с детства, как вторую бабушку. После смерти родной старушки, когда Лида столкнулась с первыми житейскими трудностями, помогала именно Татьяна Петровна. Больше некому — мать Лиды жила в другом городе с новым мужем и детьми, отца не помнила. Близким человеком оставалась лишь Бабушка Таня.
Лида не раздумывая отдала ей все покупки. Не пропадать же добру! Пенсия у Татьяны Петровны маленькая, Лида частенько приносила ей гостинцы.
— Пойдем, Бабушка Таня, провожу, — сказала Лида, снова подхватив тяжелые пакеты.
Поднявшись в квартиру бабушки Тани, Лида оставила сумки, объявив, что все ей. Увидев шпроты, сайру, консервированные персики и прочие деликатесы, которые любила, но себе не могла позволить, старушка так растрогалась, что Лиде стало неловко за редкие угощения. Поцеловавшись на прощание, она поднялась к себе.
Едва Лида переступила порог, муж вышел из кухни ей навстречу, на ходу жуя.
— А где пакеты? — спросил Алексей, как ни в чем не бывало.
— Какие пакеты? — парировала Лида тем же тоном. — Те, что ты помог мне донести?
— Да ладно тебе! — он попытался отшутиться. — Обиделась, что ли?
— Нет, — спокойно ответила Лида. — Я просто сделала выводы.
Алексей насторожился. Ждал криков, скандала, ручья слез — а тут такое ледяное спокойствие, что ему самому стало не по себе.
— И какие же выводы?
— У меня нет мужа, — и с тяжелым вздохом добавила: — Я думала, что вышла замуж… а оказалось, что женилась на дураке.
— Не понял, — Алексей изобразил глубочайшую обиду.
— А что непонятного? — пристально глядя на него, спросила Лида. — Я хочу, чтобы мой муж был мужчиной. А тебе, похоже, хочется, чтобы твоя жена была мужчиной… Тогда тебе самому мужика и надо.
Лицо Алексея побагровело, сжались кулаки. Но Лида этого не видела — она уже ушла в комнату собирать его вещи. Алексей в отчаянии пытался сопротивляться. Уходить не хотелось. Искренне не понимал, как из-за мелочи можно рушить семью:
— Ведь все же хорошо было! Подумаешь, сумки сама донесла! И что такого?! — возмущался Алексей, пока она безжалостно складывала его вещи в спортивную сумку.
— Свою сумку, надеюсь, донесешь сам, — не слушая его оправданий, резко бросила Лида.
Лида прекрасно понимала — это был лишь первый звоночек. Если проглатывать такое, дрессировка станет лишь жестче. Поэтому она пресекла все попытки диалога, выставив его за дверь.
Я считала, что обрела счастье…
