15октября, пятница
Сегодня я, Аграфена Петровна, наконецто решилась отстоять своё. Долго терпеть уже нельзя было. Я не могла понять, почему Илья так отдалился от меня разлюбил? Вчера он пришёл домой в три часа ночи, лёг спать в прихожей и не видел больше меня.
Утром, когда он уже готовил завтрак, я села напротив него.
Илья, скажи, что происходит? спросила я, пытаясь удержать голос.
Что тебе не так? отозвался он, не поднимая взгляда с чашки кофе.
С тех пор, как появились наши мальчики, ты совсем изменился, продолжила я.
Не заметил, коротко ответил он.
Мы уже два года живём под одной крышей, а ты будто бы незаметно прошёл мимо. Ты слышал, как в квартире постоянно рассыпаются игрушки, пахнет молочной кашей, дети визжат Ты думаешь, ктото будет рад такому шуму?
Но это же твои дети! возразил я, вставая и нервно ходя по кухне.
Он усмехнулся:
Нормальные жёны рожают одного ребёнка, чтобы он тихо сидел в уголке. А ты сразу двоих! Мама мне говорила: «Таких, как ты, только и остаются, что плодятся». сказал он с отвращением.
Такие, как я? удивилась я.
Без цели в жизни, пробормотал он.
А ты ведь заставил меня бросить институт, чтобы я посвятила себя семье! почти заплакала я.
Я сделала паузу, потом тяжело произнесла:
Думаю, нам стоит развестись.
Он задумался и, наконец, сказал:
Я согласен. Только, пожалуйста, не ходи за алиментами я сама буду платить тебе деньги.
Илья повернулся и вышел из кухни. Я хотела заплакать, но из детской раздался крик: наши близнецы проснулись и требовали маму.
Через неделю я собрала вещи, взяла детей и уехала в коммунальную квартиру, которую достала от бабушки. Новые соседи, новые стены время познакомиться.
С одной стороны жил мрачный, но ещё не старый мужчина, а с другой яркая дама лет шестьдесят, Зинаида Егоровна. Сначала я постучалась к мужчине:
Здравствуйте! Я ваша новая соседка, пришла с тортом, приглашаю на чай.
Он посмотрел, бросил:
Не ем сладкое, и хлопнул дверь.
Я пожала плечами и пошла к Зинаиде. Та согласилась «поддержать компанию», но лишь бы произнести речь:
Я люблю отдыхать днём, потому что вечером смотрю сериалы, и надеюсь, что ваши крики не разбудят меня. Пожалуйста, не позволяйте детям бегать по коридору, ничего не трогать, не пачкать и не ломать!
Она говорила долго, а я думала, что жизнь здесь будет горькой.
Я отдала мальчиков в детский сад и устроилась там нянечкой. Работала до того момента, когда нужно было забирать Андрея и Юру. Платили копейки, но Илья обещал помогать.
Первые три месяца после развода он действительно подкидывал нам деньги. Затем всё прекратилось, и я уже два месяца не могла оплатить коммунальные услуги.
Отношения с Зинаидой становились всё более напряжёнными. Однажды, когда я готовила обед, в прихожую вошла соседка в атласном халате:
Дорогая, вы уже решили финансовый вопрос? Не хотите, чтоб отключили свет и газ?
Пока нет, вздохнула я. Завтра пойду к бывшему, он всё забывает про детей.
Зинаида резко вмешалась:
Вы кормите их макаронами Вы же плохая мать!
Я хорошая мать! бросила я. Не суйте нос туда, куда не надо!
Зинаида закричала, и из соседней квартиры выбежал наш сосед Вячеслав. Он послушал, как она ругает меня, потом бросил на стол деньги и сказал:
Тише. Вот тебе на коммунальку.
Она замолчала, но, как только Вячеслав ушёл, прошептала мне:
Пожалеешь об этом!
Я отмахнулась, но на следующее утро всё оказалось иначе. Я пришла к Илье, и он сказал:
У меня сейчас тяжёлый период, я ничего не могу платить.
Ты издеваешься? Я должна кормить детей!
Кормите, но я не запрещаю.
Я подам в суд на алименты.
Делай, официально у меня зарплата такая, что ты будешь плакать от горя. И не беспокой меня больше!
Я шла домой в слезах, а в дверь постучал участковый. Зинаида подала на меня заявление, утверждая, что я угрожаю её жизни, а мои дети голодные.
Участковый провёл со мной час, а затем сказал:
Я обязан сообщить в опеку.
О чём? Я ничего плохого не делала!
Таков порядок. Сигнал есть, его нужно отработать.
Вечером Зинаида вновь пришла в мою кухню и грозила:
Если ваши дети еще раз помешают мне, я пойду в опеку!
Я попыталась успокоить детей, а в тот же момент в комнату вошёл Вячеслав с огромным пакетом продуктов, запихнул их в холодильник и молча ушёл.
Я отдала ему две тысячи рублей за продукты, но он лишь сказав:
Иди, ничего не нужно.
Я пыталась объяснить, как тяжело, но из кухни зазвенели крики Зинаиды, указывая на лужу чая:
Бездомные! Беспризорники! Как вы их растите?!
Я успокоила детей, вытерла пол и села рядом:
Не плачьте, я всё устрою, мы уйдём отсюда.
Через пару дней к двери постучали ещё две незнакомые женщины, участковый и какойто мужчина. Они представились из опеки, сказали, что придут за детьми. Я отказалась, и они начали отрывать малышей у меня из рук. Я держала их, но второй мужчина заломил мне руки, а участковый удерживал меня до тех пор, пока крики детей не стихли и машина не уехала. Я упала на пол, выжала крик, а в комнате оказался огромный топор старый инструмент от бабушки. Я взяла его, ощутив тяжесть в руке, и, почти со смехом, направилась к двери Зинаиды.
Когда дверь была уже открыта, Зинаида застряла под кроватью, а ктото схватил меня, вырвал топор и крикнул:
Дура! Что ты творишь?
Это был Вячеслав. Я выдохнула:
Мне всё равно
Он утащил меня в свою комнату, положил на диван, дал таблетку, и я почти сразу уснула от сильного снотворного. Когда я проснулась, он уже ушёл к Зинаиде, которая сидела, распивая валерьянку.
Довольна? спросил он.
Ох, Вячеслав Я не думала, что всё так обернётся
Мы говорили о письмах, о том, как всё будет, но я уже почти потеряла надежду.
В течение месяца я собирала справки, сдавала анализы, но всё казалось бессмысленным. Вячеслав, как всегда мрачный, не оставлял меня одной ни на минуту, постоянно подталкивая к действию. Когда стало ясно, что детей могут вернуть, я как будто проснулась.
Вячеслав всё это благодаря тебе сказала я, и он впервые улыбнулся, хоть и печально.
У меня тоже были дети, но я не смог им помочь, их уже нет пять лет. Я могу помочь тебе
Накануне комиссии я ночевала на его диване, не могла уснуть. Он, казалось, тоже.
Вячеслав не спишь? Расскажи, что случилось с твоими детьми.
Он молчал, потом, монотонно, начал рассказывать:
У меня была семья: жена, два мальчика. Я их не ценил, думал, что всё будет. После зарплаты я стал пить, драться, в итоге попал в тюрьму на три года. Вышел, продал квартиру, чтобы компенсировать ущерб, вернулся в эту комнату и снова пошёл работать на завод.
Я села рядом, взяла его за руку, но он отдернул её.
Спи, завтра на комиссии будь как огурчик!
***
Жесткова! крикнули в зале.
Да, это я. ответила я, принимая документы.
Следите за своей жизнью, чтобы такого больше не повторилось, сказали.
Я глядела на бумаги, а женщина, вынесшая их, улыбнулась:
Что стоите? Ехать, забирайте своих
Мои ноги подкосились, Вячеслав поддержал меня, когда мы шли к комнате ожидания.
Мама! Мамочка! кричали Юра и Андрей, обхватив меня со всех сторон, а даже Вячеслав отряхнул себе с лица слёзы.
Хватит плакать, поедем домой, сказал я им, обнимая их.
Жизнь постепенно налаживалась. Зинаида почти не выходила из своей комнаты. Я нашла работу технической на том же заводе, где раньше работал Илья, и теперь хотя бы хватало на хлеб. Не роскошь, но хватало, если правильно располагать средства.
Один момент меня тревожил: Вячеслав стал слишком угрюмым. Однажды я уронила его куртку, из кармана выпал телефон, на экране показалось моё имя. Я подошла к нему, но он сидел, глядя в потолок.
Вячеслав, я всегда боялась сказать лишнее, начала я, и много не успела сказать тем, кто был рядом. Самое страшное жалеть о несказанном.
О чём? спросил он.
Может, попробую… прошептала я. Вячеслав женись на мне?
Он долго смотрел, потом коснулся моего лица и сказал:
Я не умею красиво говорить, но знай: я всё для тебя и мальчишек сделаю.
Тот же день к нам пришла соседка Катерина Степановна, у которой в квартире жили двадцать кошек. Она кричала:
Киска, иди сюда, покушай! а потом ругалась, будто бы я её раздражала. Я лишь улыбнулась и подумала, что её жизнь тоже полна борьбы.
Она говорила, что работает уборщицей в больнице, живёт на пенсию, а её коты громко мяукают, просят еду, а она всё успевает. Я слышала, как она жалуется, что её соседи постоянно шумят и мешают, но в итоге все они, включая меня, просто живут в этом громком, пахнущем кашей доме, пытаясь найти мир.
Всю эту кашу из жизни я теперь вижу как черёд, со вкусом горечи и солёных слёз, но я всё же продолжаю писать, держать детей рядом и надеяться, что когданибудь всё станет проще.
Светлана П. (Аграфена)
