За тобой мама приехала, собирай вещи.
Все думают, что детдомовские дети мечтают услышать эти слова. Но Алина вздрогнула, будто её ударили.
Давай быстрее, чего сидишь? торопила её воспитательница Маргарита Петровна.
Она не понимала, почему девочка не радуется. Ведь в детдоме жизнь не мед, а тут возвращение домой. Но Алина упрямо отворачивалась к окну. Её подруга Катя покосилась на неё, но промолчала. Она бы на её месте прыгала от счастья.
Аля, ну что ты? вздохнула Маргарита Петровна. Мама ждёт.
Не хочу её видеть. И не хочу туда возвращаться.
Девочки вокруг затихли, прислушиваясь, и воспитательница решила продолжить разговор наедине.
Пойдём.
Они зашли в кабинет, и Маргарита Петровна грустно посмотрела на Алину.
Твоя мама, конечно, накосячила. Но она старается исправиться. Иначе бы тебя не отдали.
Думаете, в первый раз? фыркнула Алина. Я уже второй раз в детдоме. В прошлый раз она тоже притворялась: убралась, спрятала бутылки, даже работу нашла. Проверку прошла а потом снова за своё. Я ей нужна только для пособия.
Аля, я ничего не могу поделать. Дома всё же лучше
Лучше?! голос Алины дрогнул. А вы знаете, что такое голодать? Или идти в школу в дырявых ботинках зимой? Или прятаться от маминых пьяных друзей? Почему её до сих пор не лишили прав?!
Слёзы подступили к глазам. Да, в детдоме не рай, но здесь её кормят, одевают и не бьют. А дома ад.
Мне жаль, тихо сказала Маргарита Петровна.
Алина была умной, слишком умной для детдома. Может, и её мать когда-то была другой, пока не спилась. За семь лет работы Маргарита Петровна впервые видела, чтобы ребёнок отказывался ехать домой.
А я могу жить одна? спросила Алина. Устроюсь на работу, сниму комнату.
Только после восемнадцати, покачала головой воспитательница.
Мне почти шестнадцать! Я уже взрослая!
Маргарита Петровна соглашалась: Алина и правда взрослее своих лет. Но закон есть закон.
Тебе нужен опекун. Может, есть кто-то из родни? спросила она. Чтобы подать на лишение прав твоей мамы.
Никого Пока бабушка была жива, ещё терпелось, а теперь
А отец?
Сдох. В запое.
Алина сказала это так равнодушно, будто говорила о погоде. Хотя для неё это и правда обычное дело.
У него не осталось родственников?
Алина задумалась.
Вроде, мать его жива. Но они не общались. И я её понимаю.
Давай так, предложила Маргарита Петровна, ты попробуешь пожить с мамой, а я поищу твою бабушку. Договорились?
Алина кивнула. Выбора у неё не было.
Мама, конечно, устроила спектакль: рыдала, обнимала её, клялась исправиться. Но Алина знала стоит им вернуться домой, и всё начнётся снова.
Так и вышло. Первый день мама держалась, а на второй уже принесла бутылку. Всё покатилось под откос.
Когда через пару месяцев пьяный мужик ночью вломился в её комнату, Алина поняла хватит.
К счастью, Маргарита Петровна оставила ей свой номер.
Я нашла твою бабушку, сказала она. Попробую с ней поговорить.
Алина уговорила поехать вместе.
Дверь открыла женщина лет шестидесяти строгая, с гордой осанкой.
Вам что? холодно спросила она.
Вы Вера Семёновна? уточнила Маргарита Петровна.
Да.
Я ваша внучка, выпалила Алина.
Что?
Дочь вашего сына.
Понятно. И что вам от меня нужно? Вера Семёновна оставалась невозмутимой.
Можно поговорить? перебила Маргарита Петровна.
Ладно. Но быстро.
Она налила чаю, изредка бросая на Алину взгляды, словно та была пришельцем.
Маргарита Петровна объяснила ситуацию.
Вам могут оформить опекунство.
Зачем мне это? отрезала Вера Семёновна.
Она же ваша внучка
Я её не знаю. И знать не хочу. Мой сын испортил мне жизнь, и я хочу забыть о нём.
Но Алина живёт в ужасных условиях
Вера Семёновна, перебила Алина, я вас не знаю и не рвусь знакомиться. Мне бы просто пережить эти два года. Я закончу школу, потом пойду работать. Вам платят за опеку оставьте эти деньги себе. Мне нужно лишь формальное разрешение.
Маргарита Петровна закатила глаза, но Вера Семёновна, кажется, оценила прямоту.
Говорят, у алкоголиков дети дебилы. Но тут явно не тот случай. Так что, два года и свободна?
Обещаю.
Ладно. Но условия: не называй меня бабушкой, не трогай мои вещи, не тащи в дом друзей. Ясно?
Ясно.
Всё оформили. Мать Алины лишили прав, а Вера Семёновна стала опекуном.
Хоть Алина и держалась стойко, ей было страшно. Денег нет, а бабушка, кажется, и правда не собиралась её кормить.
Но в первый же вечер Вера Семёновна позвала её к столу.
Ешь.
Алина не помнила, когда в последний раз ела такую вкусную еду.
На следующий день бабушка, взглянув на её рваные кеды, фыркнула:
После школы встречу тебя. Купим нормальную обувь.
У меня нет денег.
Я заплачу. Мне проще потратиться, чем краснеть за тебя.
Она накупила Алине кучу вещей, спрашивая её мнение.
Через неделю Вера Семёновна вызвала её к себе.
Как учёба?
Нормально.
Дневник покажи.
Он электронный.
Боже Ладно, показывай.
Алина училась хорошо она давно поняла, что рассчитывать можно только на себя.
Молодец, одобрила Вера Семёновна. С такими оценками только в десятый класс, потом в институт.
Если есть кому содержать
Так, Вера Семёновна откашлялась, идёшь в десятый. Живёшь у меня. До института. Ясно?
Ясно
Алина не верила своему счастью.
Стена между ними постепенно рушилась. Вера Семёновна начала интересоваться её жизнью, иногда осторожно спрашивая о сыне.
Алина окончила школу
