Моя жизнь в маленьком городке под Рязанью стала бесконечным мучением. Я, Лидия, живу со своей свекровью, Галиной Петровной, которая делает всё, чтобы каждый мой день был невыносим. Сегодня я не выдержала и спросила её в лоб: «Почему ты меня так ненавидишь?» В ответ — лишь ледяная тишина и её колючий взгляд. Сердце сжимается от боли, а руки дрожат от обиды.
В тот день я, как обычно, наводила порядок в доме. Пропылесосила, вымыла полы до зеркального блеска. И тут Галина Петровна, развалившись в своём кресле, с наслаждением рассыпала крошки от пряника прямо на только что вымытый пол. Я застыла, не веря своим глазам. Это было намеренно, и она даже не скрывала злорадства.
— Мама, зачем? Ты же видела, что я только убрала! — прорвалось у меня, голос задрожал.
Она усмехнулась и бросила:
— Ничего, подметёшь ещё раз! Не помрёшь!
С довольной гримасой она уткнулась в свою зачитанную до дыр газету. Я, стиснув зубы, взяла веник и собрала крошки. Но внутри всё кипело. Вышла во двор — хоть воздух свежий успокоит. Но горечь от её слов грызла меня, как ржавчина.
— Почему ты меня так ненавидишь? — вырвалось у меня позже, когда я снова оказалась перед ней. — За что? Я тебе готовлю, стираю, убираю! Моя дочь, Надя, тебе во всём помогает! Чем я заслужила такую злобу?
Она даже не шелохнулась. Ни слова, ни взгляда — будто я пустое место. Я разрыдалась, слёзы текли сами. Закончила уборку, принялась за стирку, а сердце ныло. Вся моя жизнь — один сплошной круг унижений, и выхода не видно.
Мой муж, отец Нади, умер давно. Дочке тогда было всего восемь. На похоронах Галина Петровна сразу заявила:
— Останешься у меня! И не вздумай съезжать. Не хочу, чтобы сплетни разводили, будто я тебя выгнала.
Я согласилась — деваться было некуда. У родителей жила сестра с детьми, нам места не хватало. Наивно думала, что свекровь смягчится. Но чуда не случилось. При людях она — душка, а дома — настоящая фурия. Постоянно твердила:
— Ты без меня никто! С ребёнком на шее никто тебя не возьмёт. Живи тут, а когда я умру — дом твой будет. Но если ослушаешься — отдам племянникам, и будешь на улице!
Я боялась её угроз и терпела. Ради Нади старалась. А Галина Петровна, которой уже за девяносто, бодра как огурчик. Всю пенсию тратит на себя, требует дорогих продуктов, деликатесов. Я давно поняла — ошиблась, согласившись жить с ней. Годы унижений сломали меня.
Моя Надя заканчивает институт, скоро выйдет замуж за хорошего парня. Они будут жить отдельно, и я молюсь, чтобы у неё всё сложилось. А мне так горько за себя, за загубленную жизнь. Всё отдала ради дочери и свекрови, а взамен — только ненависть и одиночество. Где взять силы, чтобы вырваться из этого кошмара?
